Прочитав название спектакля, понимаешь, что режиссер Евгений Закиров замахнулся на новое литературное произведение, создав свое собственное на платформе классика. Ну что ж, апокриф так апокриф. Постановка «Гроза. Апокриф*», которую довелось увидеть в театре ШДИ, изумила нас не новой трактовкой знаменитой пьесы, а тем, что молодой режиссер мало знаком с историей театра, раз ему показалось, что «Апокриф Грозы» обрел революционный/мятежный смысл. Подобные апокрифические постановки неоднократно описаны нашими великими сатириками. Например, у Ильфа и Петрова в романе «12 стульев» вышла совершенно блестательная пародия на авангардный спектакль театра Колумба по Гоголевской «Женитьбе».
Первым на публику вышло самое значительное лицо в городе (так его описывал Островский) купец Савва Прокофьевич Дикой (Федор Леонов). У Закирова Савва Дикой – местный олигарх, представитель «новых русских» образца 90-х годов в соответствующем прикиде и с характерным словарным запасом пахана, «откинувшегося с зоны».
В городе Калинове празднуют День города, посему с балкона торжественно вступает хор (в лице одной хористки), затем по сцене возбужденно проносится взлохмаченный механик-самоучка Кулигин (Евгений Поляков), напоминающий одержимого профессора из фильма Земекиса «Назад в будущее». Кулигин декламирует стихи собственного производства. Нервная Катерина (Александра Лахтюхова) сходу готова сигануть в Волгу, хотя пока ничего еще не случилось, так, настроеньице соответствующее. Катерина нервно бессмысленно теребит Варю (Алина Чернобровкина): «Отчего люди не летают как птицы…». Ее муж Тихон Кабанов (Андрей Харенко) с маменькой (Регина Хакимова) – два антипода, как вода и пламень. Маменька (язык не поворачивается назвать модную стройную красотку Кабанихой) – огонь! Ее, ясное дело, расстраивает сын – неудачник и тихушник, толку от него никакого, а его жена просто бесит. Невестка – такая правильная и занудная, что бесит не только свекровь, но и зрителей. Девушка, надо отдать ей должное, красивая, но такая идейная и честная, аж до тошноты, как комсомольские активистки пятидесятых, не дававшие житья ни себе, ни людям. Одно то, что Катерина до смерти влюблена в никакущего Бориса Дикого (Алексей Славкин) – смазливого недалекого субтильного переростка, про таких говорят – «ни рыба, ни мясо» (рядом с ним даже Тихон Кабанов почти мачо выглядит), уже о чем-то говорит.
Какова была концепция у режиссера, проведшего столь странный кастинг, можно лишь догадываться, но смотреть апокриф «Грозы» без смеха утомительно. Одно действие (порядка двух часов) большинство народа выдержало с трудом. Был бы антракт, половина зала точно слиняла, а ведь то была – премьера, на которую знакомые и друзья участников спектакля пришли с цветами.
Тихон, заезженный маменькой, Борис – дядей, Катя – свекровью, и весь этот потоптанный народец режиссер поднимает на мятеж, который больше смахивает на ночной шабаш нечистой силы. Дым коромыслом, карнавальные маски, одуряющее громкая музыка, бесовская одежда, недвусмысленные телодвижения. Помыслы у этого народца точно не чисты, ремня бы им хорошего.
На свидании Катя напирает, наступает на сомневающегося трусоватого Бориса, склоняя его к дальнейшим действиям:
– Тебе жалко?! Ну, давай, давай, губи меня!
Все происходящее на сцене напоминает свальный грех, к которому с удовольствием присоединяется вернувшийся из Москвы Тихон.
Описывать сцену унижения Кулигина (Евгений Поляков) Борисом Диким (Алексей Славкин), когда тот швыряет деньги, а тот пытается их подобрать с земли, не зачем, лучше вспомнить «Идиота» Достоевского, много раз инсценированного в театре и кино.
Одна Варя (Алина Чернобровкина) живет и действует свободно, залюбуешься: любить, так любить, гулять, так гулять…
А Катерина все кричит, горло дерет, Кабанова тоже кричит, в общем атмосфера такая: «орёр, орёр, орёр».
В самом начале спектакля недоумение вызвала сценография: расставленные, как в школе, парты. В финале режиссер (Евгений Закиров) с художником (Мария Бутусова) раскрывают тайну. Оказывается, Катерина Петровна – учительница, и у доски городскому собранию подробно расписывает, что да как хотел сказать Александр Островский в "Грозе" о своей героине. Вместо указки у Катерины Петровны в руках – кинжал. Мелом на доске пунктирно обозначен путь героини: тело с обрыва – вниз, душа – вверх.
Всем все понятно, только отчего-то другие персонажи полегли на парты, словно мертвые. Зрители переглядываются: нешто их Катя деревянным кинжалом порешила? Они ж у Закирова ни в чем не виноваты, это Катя все сама подстроила. Но справедливость торжествует: все оживают, а Катя ложится на парту и оказывается мертвой – апокриф, как он есть.