"Если мужчина будет плакать, его бабой назовут…»

Спектакль «Безприданница» - первый совместный проект «Школы драматического искусства» и продюсера Леонида Робермана. Режиссер Дмитрий Крымов не в первый раз обращается к драматургии Островского и, по-прежнему, верен себе, счищая вековой налет неприкосновенности классических пьес. Крымов провоцирует зрителей еще до похода в театр одним только названием в афише - «БеЗприданница». Многие даже не подозревают, что таково было правописание в девятнадцатом веке, и именно так было у Островского. Провокативны и первые, нарочито растянутые минуты первого действия, когда публика с удивлением погружается в знакомый, казалось бы, с детства текст. Дмитрий Крымов не дает зрителям расслабиться и, отдыхая, бездумно провести театральный вечер. Он приглашает к совместному творчеству.

Поначалу действие кажется несколько перенасыщенным режиссерскими приемами: они даже выводят из себя, и не сразу включаешься в игру. К чему эти десятки вешалок, протянутые по стене, словно в спортивной раздевалке (часть одежды используется героями, а часть просто служит декорацией). Эти бесконечные кадры чаек на фоне набережной Волги, с которой прямо в зал из-за двери позади экрана появляются действующие лица, немедленно усаживаясь спиной к зрителям. Персонажи Островского тоже становятся зрителями и болельщиками, любуясь тихой волжской пристанью с ленивыми жирными чайками, виды которой периодически сменяются бурными эмоциональными эпизодами футбольного матча Россия- Голландия. Эти мгновения замещают мужчинам реальную жизнь.

Вдумчивого и терпеливого зрителя ждет награда, ибо режиссер Дмитрий Крымов ничего не делает просто так, ради эпатажа: «Выдь на Волгу, чей стон раздается», - волжскими бурлаками иллюстрирована программка спектакля. В этой постановке Волга – важная часть пейзажа, стоны также слышны – это песни Ларисы Огудаловой. Лариса (яркая трогательная актриса - клоунесса Мария Смольникова) – невероятно тонкий и грустный персонаж, а нелепые мужчины вокруг нее – очень страшные люди. Один из них Кнуров (Константин Муханов) – старый злодей, по-стариковски согбенно метущий дорогу полой длинной черной шубы. К финалу он неожиданно распрямлятся и превращается в черного злого великана, пытающегося замести, забрать с собой несчастную беззащитную девушку.

Пошлый Паратов (Евгений Старцев) со своими издевательскими усиками, «от нечего делать» губит Ларису – чайку. Полагаю, что Чехов, сочиняя свою «Чайку», вспоминал про Ларису Островского (Лариса в переводе с греческого – чайка). И как же противен вареный, даже переваренный, длинный безвольный Карандышев, не имеющий никаких достоинств, которого честно, изо всех сил, пытается полюбить Лариса. Она, пытаясь его отвратить от женитьбы и «чтобы потом не было разочарований», зачитывает десять смешных предупреждений о своих недостатках типа: «Не заправляю постель», «Оставляю ключи в дверях» и пр.

Все герои действуют, точно во сне, вот разве что деловитая Огудалова (Сергей Мелконян) энергично бреется перед зеркалом, готовясь к свадьбе дочери. И никого не жалко, пока Лариса не начинает изливать душу холодному Паратову - каким страшным был для нее этот год разлуки. За кривлянием и дурачеством – незаживающая кровоточащая рана: в больнице вылечили телесные, но никак не душевные муки. Два ящика писем страданий – их теперь остается только сжечь, как Гоголю второй том «Мертвых душ». «Ну почему женщина должна страдать и плакать?», - взывает она к бессердечному слепому предмету своей страстной любви, обескураженная его логичным ответом: «Ну, не мужчина же. Если мужчина будет плакать, его бабой назовут…».

И тут уже, не отрываясь, следишь за героями и переживаешь, затаив дыхание. И ничего в этом спектакле не шокирует, и все кажется оправданным, включая неожиданную ярость, с какой передает свой жизненный опыт старшая Огудалова (Сергей Мелконян) Ларисе, пытающейся воспротивиться, выстоять. Унижение обеих героинь столь сильно и страшно, так много красок в палитре Крымовской режиссуры, и так разнообразны все режиссерские и актерские приемы, что в какой-то момент выключаешь умозрительность и холодную логику и полностью отдаешься во власть этой необычной постановки.

В Ларисе Марии Смольниковой – целая галактика любви, гибнущая в этом подлом окружении, не сумевшем оценить и сберечь ее уникальность. Актриса играет так, что кадры, снятые заранее воспринимаются как подлинное существование здесь и сейчас. Надо видеть, как Лариса, не помня себя, жениха, мать, гостей, собирает чемодан, чтобы мчаться за поманившим и хладнокровно удаляющимся Паратовым. Она так убедительна в своем беспамятном эгоизме, что пьяный и противный Карандышев в эту минуту кажется  справедливым «мстителем», и его тоже можно понять: «Вырвали сердце у смешного человека и растоптали…это же больно. Если мне остается только повеситься или мстить, то, наверное, я буду мстить…».

Представьте, что вовсе не смешно, а страшно, когда Лариса обнаруживает у Паратова, ради которого она пошла на все, фальшивые усики. Паратов, оказывается, вовсе не герой  романа, он – фантом, призрак давно погибшей любви, который Лариса приняла за живое настоящее или ожившее прошлое.

Теперь уместно все. И песни Жанны Агузаровой, которые под плюсовую фонограмму (голос же был трагически сорван при расставании с любимым) исполняет волжская «звезда» Лариса Огудалова. И «Лебединое озеро» безысходности и одиночества. И монолог героини: «Сколько у нас красивых мест и, какая щедрая у нас Россия, хотя… в чем-то она не так щедра…».

И катарсис происходит, и дико жаль тоненькую несчастную фигурку, страшно гибнущую прямо на глазах у всех участников и зрителей этого незабываемого действа.

фото Михаила Гутермана

материал опубликован в журнале "Театральный мир" № 10 2017 г.

P.S. Безприданница - так писали во времена Островского,

режиссер Дмитрий Крымов, спектакль театра ШДИ, актриса Мария Смольникова, продюсер Леонид Роберман,

рецензия-отзыв на спектакль