Спектакль «Как мы хоронили Иосифа Виссарионовича» – редкая сегодня по актуальности и смелости постановка. Перед театром DOC нужно регулярно снимать шляпу: этот крошечный храбрый воин, невзирая на многолетние трудности и гонения, продолжает нести людям правду, правду и ничего, кроме правды.
Пьеса Артура Соломонова в исполнении Антона Кукушкина, Анастасии Лебедевой, Ефима Михайлова, Александра Калугина, Виктора Кузина, Тимура Дружкова, Антона Ильина, Владимира Гасанова смешит и пугает ежеминутно. Острая сатира в обстановке, когда любой предмет Искусства может оскорбить чьи-то чувства и этот кто-то может подать в суд, а суд – впаять статью за придуманное оскорбление, сродни подвигу. На эту тему рефлексирует главный герой спектакля – режиссер «одного российского театра» (Антон Кукушкин).
«Нашу страну сотрясает множество кризисов, но главное, кризис святынь…». Образ Сталина, вознесенный до неба многолетними мифами, растиражированный советскими памятниками еще при его жизни стал приобретать величие божества. На Сталина молились как на Бога, проклинали и боялись как Бога. Запрещенная в стране Советов религия в сознании людей сконцентрировалась на генералиссимусе. После разоблачения кровавого диктатора прошло несколько десятков лет, и снова в массы умело стала внедряться мысль, что «все не так однозначно». Кое-где памятники вернули на места, память о репрессиях потихоньку стали стирать, подчищая и даже уничтожая исторические документы. И оказалось, что диктатура иным милей демократии, потому что свобода требует от каждого самостоятельности, инициативы, креатива, решительности… это – напряжно, трудоемко, ответственно. Коллективная ответственность, пока с тебя лично не спросят, куда легче.
Итак, в одном условном театре репетируют спектакль о Сталине. Режиссер Вольдемар Аркадьевич (Антон Кукушкин) самодовольно собирается стать театральным флагманом, первым вступая на скользкое поприще «похорон Сталина». Помощница режиссера Валентина (Анастасия Лебедева) с интонациями ведущей праздничного концерта последовательно объявляет сцены. Отыгрывают сцену первую – «Пульс Сталина», в которой артисты Виктор Кузин и Тимур Дружков точно и остроумно превращаются в трясущихся охранников Сталина, боящихся припасть к царственно протянутой из-за двери руке, чтобы пощупать пульс всемогущего правителя. Они приговорены, повязаны цепью страха и единственным желанием – как-то выжить в этом непонятном опасном мире у подножия имперского величия. Сталин упивается страхом простых смертных: «Они боятся себя, меня, друг друга, они похожи на актеров, которых вытолкнули на сцену, а текста не дали…». Однако Сталин при смерти и в другой сцене к нему подскакивает веселенький ЛЕНИН (Александр Калугин), с удовольствием расписывая их предстоящее совместное пребывание в мавзолее. Даже не знаю, какая из этих и последующих сцен смешней и страшней, поскольку каждый образ оправдан и все актеры чрезвычайно органичны.
В разгар репетиций в театр с поручением является чиновник из министерства (Антон Ильин). Секретную телеграмму от министра требует немедленно уничтожить, и доблестная Валентина тщательно ее пережевывает, надежно спрятав в желудке. Министр награждает Вольдемара медалью за то, что тот «прикладывает подорожник правды к ранам». Режиссер терзаем явными противоречиями: как поставить пьесу о Сталине – палаче, с одной стороны, а с другой – герое, великом строителе коммунизма. Общество до сих пор не пришло к консенсусу, оскорбленными могут оказаться все. Драматург (Ефим Михайлов), то обласканный и возвеличенный, то уничтоженный бросается переписывать сцены, ибо власть всегда права. Люди искусства ждут от власти подсказки, что писать и показывать, но чиновник из министерства культуры изъясняется уклончиво, ему не доложили, что думает президент. Впрочем, президент интересуется, как там его предшественника в театре изображают, и уже с обеда, оказывается, наблюдает процесс репетиций. Режиссер, пытаясь угодить, тасует роли. Похороны Сталина превращаются в повесть о юном герое (Владимир Гасанов), с детства знающем о своем высоком предназначении. Мать (Анастасия Лебедева) чувствует, что родила непростого мальчика, и упрашивает сына жевать курочку медленно. Сцена с курицей затягивается. Режиссер дает противоречивые указания, артисты путаются, драматург стучит зубами. Вольдемар Аркадьевич заводится, требуя от артиста показать в процессе жевания курицы, как юное существо со временем превратится в чудовище и сожрет всех.
Пожалуй, тут начинается самая поучительная история превращения интеллигентного худрука в отвратительного диктатора и самодура: «Театр, это – империя! Что такое маленькая актерская судьба по сравнению с Театром!». И зрители сразу вспоминают, в какой империи они существуют за стенами театра. А режиссер, тем временем, тасует актерскую колоду, отбирает роли у «Хрущева» (Виктор Кузин) и «Берии» (Тимур Дружков), доводит нервных артистов до слез, и тут каждый раскрывается, сообразно своей человеческой натуре. «Берия» пишет два доноса – один коршунам Сталина, другой – соколам либерализма. «Хрущев» разбивает голову о притолоку, демонстрируя, что ради роли может постоять насмерть.
Режиссер безнаказанно наслаждается унижением подчиненных и, кажется, становится выше ростом. Антон Кукушкин наглядно демонстрирует силу неограниченной власти – короткий путь преображения из человека в узурпатора. По указке Вольдемара артисты дружно скандируют: «Человек – ничто, государство – все!».
Театр DOC не пользуется языком Эзопа, не рассказывает баек и басен, но представляет документальный материал столь художественно правдиво, что по праву занимает одно из самых важных мест на театральной карте России.