Сумароков был бы счастлив…

Нового, то есть, совершенно забытого старого «Гамлета»  можно отныне увидеть в Театре «Человек». Оригинального русского «Гамлета» в середине  восемнадцатого века написал Александр Сумароков - молодой поэт и начинающий драматург.  Парируя язвительные обвинения современников в заимствовании (Сумароков воспользовался французским переводом знаменитой трагедии) шекспировского сюжета, Сумароков отвечал: «Гамлет мой, кроме монолога в окончании третьего действия и Клавдиева на колени падения, на Шекеспирову Трагедию едва, едва походит…». Архаичный русский язык сегодня воспринимается удивительно. Свежести зрительского восприятия ничто не мешает, так как русский Гамлет, в действительности, мало напоминает своего английского прототипа, который в разных переводах сотни раз появлялся на российских сценах и тысячи – на мировых. 

Главный плюс спектакля Владимира Скворцова – эксклюзивная идея (последние две сотни лет никто в театрах  про Сумарокова не вспоминал) и незамыленный сюжет. И, что еще всегда отрадно  видеть в театре – яркие актерские работы. Такого Гамлета (Феликс Мурзабеков), Полония (Владимир Майзингер), Гертруды (Милена Цховребова) вы еще не видели, и это стоит посмотреть. «Гамлет» в театре «Человек» привлекает также сквозной иронией и заложенными, как для зрителя, так и для актеров, режиссерскими загадками. Например, национальный характер главного героя и явная параллель Гамлета и Офелии с Ромео и Джульеттой (все первое действие, кстати, Офелия (Василиса Кузьмина) лежит на полу, будто Джульетта, принявшая зелье).  

Для тех, кто не читал Сумарокова, и спектакля вполне достаточно, будет открытием, что Клавдий (Дмитрий Филиппов) – вовсе не дядя Гамлета, и что, приблизив к себе Полония,  коварный Клавдий планирует  «замочить»  надоевшую Гертруду и жениться на Офелии.

«Гамлет» Сумарокова, правда, не такой кровавый, как у Шекспира  (Офелия с Гамлетом остаются в живых и любят друг друга), тем не менее, костюмы Виктории Севрюковой откровенно таят под каждой из многочисленных сверкающих молний ярко-алую ткань. Лучезарный Полоний (Владимир Майзингер) с первых минут носит под сердцем лихо воткнутый по самую рукоять кинжал.

На Офелии - поверх тонкого алого платья черная плетеная паучья сеть. Гертруда (Милена Цховребова) из царственной державной особы под невыносимые для слуха раскаты грома, едва удерживаясь на пороге кровавой бездны, теряя монарший головной убор, превращается в простую смертную. За нее страшно, участь ее решена циничным Клавдием. Жаль и Гамлета (Феликс Мурзабеков), хотя этот как раз может постоять за себя, несмотря на то, что его воля все еще зависит от отца - призрака, которого он боится и боготворит. Русский Гамлет дерзок и непредсказуем, как агрессивный подросток - он и сам не готов прощать, но, когда слышит голос призрака, его глаза сразу начинают сверкать болью и яростью.

Полоний Владимира Майзингера здесь самый главный интриган и самый несчастный человек. Он предает всех, унижая и унижаясь, теряя достоинство, расплачиваясь чувствами дочери за ложное покровительство  сильного мира сего.

В постановке задействовано семь персонажей, больше бы точно не вместило    крошечное пространство театра (есть наперсник у Гамлета и наперсница Офелии),  громовые звуки пугают публику, скручивает и меняет размер занавес – трансформер Маши Рыбасовой…

Спектакль только родился и пока набирает силу, главное, что в нем есть история, энергия режиссерской мысли и актерская энергетика.

Мне удалось побеседовать с самым молодым участником постановки  – артистом Феликсом Мурзабековым, исполнившим роль Гамлета.

- Как вам работалось и долго ли вы входили в эту роль, в этот спектакль?

- Очень трудно и очень интересно, и не так уж долго. Сначала репетировал другой артист. Меня режиссер позвал, когда они уже размяли материал. Мы много и горячо спорили, хотя это моя первая театральная работа после выпуска из  Щукинского училища…

-Когда вы окончили?

- В конце 2018 года.

- И где оказались после театрального института?

- Сразу по окончании театрального института я был приглашён в стажерскую группу Театра им. Вахтангова, откуда совсем скоро ушёл и получил приглашение от Владимира Скворцова в Театр «Человек», за что бесконечно ему благодарен!

- В труппу?

- Нет, конкретно на роль Гамлета. Мне трудно было привыкнуть к такой маленькой сцене, режиссер меня постоянно останавливал, потому что я давал посыл как для большой сцены, приходилось много энергии снимать…

- Почему  у вашего Гамлета такой, скажем, не европейский вид?

- Режиссеру важна была кавказская связь, у Шекспира пьеса о прощении, а у Сумарокова – о не прощении, потому что его Гамлет так и не может простить. Для Владимира Скворцова такой кавказский Гамлет – пример сурового не прощения.

- Что для вас стало самым главным в этой работе?

- Самым главным было понять, с чем остаётся мой Гамлет.  Я никак не хотел оставлять его с «пустыми руками», но до конца не мог найти верный ответ. Уже на премьере, в самом конце спектакля я вдруг понял: он остаётся с ВОПРОСОМ.  А еще для меня оказалась очень важной встреча с актером Владимиром Майзингером:  я про него и раньше много слышал, но вот  посчастливилось вместе работать, и хочу сказать, что Владимир Майзингер – очень большой артист. И еще, он – очень большой Человек.

- Человек в «Человеке»…

- Да. Таких людей среди московских артистов очень мало. Он – настолько чистый, светлый, с ним так приятно разговаривать и вообще находиться в одном пространстве. Я сразу подумал, что раз мы с ним на одной сцене – спектакль должен получиться, хотя еще предстоит работать и работать, во многом разобраться…

- Видели ли вы «Гамлета»  со стороны, все ли вам понятно в этом спектакле?

- Да, конечно, у нас ведь есть второй Гамлет. Режиссер не все свои секреты открывает, на многие вопросы он отвечает: «Поймешь потом…».

- Пьеса, конечно, не простая…

- Не сказать, что это – великая пьеса мировой литературы, но она, действительно, сложная. Написал ее Сумароков, будучи совсем молодым, а не тем знаменитым писателем, которым стал впоследствии. Но в этой пьесе есть некоторые вещи, для меня более выигрышные, чем в шекспировском Гамлете. Сумароковский Гамлет гораздо эмоциональнее и национальнее. Всегда такие качели в наших российских людях – между ответственностью и безответственностью, между терпимостью и нетерпимостью.  Я попробовал проявить эти колебания через ребёнка и мужчину. Колебания межу мужественностью и детской беззащитностью.

- Действительно, ваш Гамлет  растерян совершенно по-детски, будто ждет папиного совета, решения…

- Для меня он растерян потому, что не обязан….  Не обязан быть на престоле, не обязан прощать, не обязан всех понимать.

- Он, как подросток, не хочет брать на себя ответственность…

- Такой Холден Колфилд «Над пропастью во ржи»…

- А еще вам повезло с Гертрудой – Миленой Цховребовой! Милена – очень глубокая актриса, все ее работы – чрезвычайно интересны.

- Да, я это понял с самой первой репетиции, когда она пришла и начала читать, это сразу было интересно…

Вообще, ваш «Гамлет» - необычен и свеж, удивительно, как про  Сумарокова все прочно забыли…

- Спектакль своеобразный, и то, что мы с помощью нашего режиссера Владимира Скворцова делаем это впервые, очень греет мне душу. Двести лет забвения, и вдруг герои ожили и заговорили. Думаю, сам Сумароков был бы счастлив…

фотографии Дарьи Волковой

спектакль ГАМЛЕТ Сумарокова - Театр  ЧЕЛОВЕК, режиссер Владимир Скворцов, Гамлет - Феликс Мурзабеков, Полоний - Владимир Майзингер, Гертруда - Милена Цховребова, Офелия - Василиса Кузьмина / Арина Постникова, Клавдий - Дмитрий Филиппов, сценография Марии Рыбасовой, костюмы Виктории Севрюковой

материал опубликован в декабрьском номере журнала "Театральный мир"