«Что же ты медлишь, погоняй, Россия большая!»
Уникальный театр «Поиск» из Лесосибирска завоевал сердца зрителей с первого же показа «Мертвых душ». На каком бы фестивале не появлялись теперь артисты Олег Ермолаев, Максим Потапченко и Виктор Чариков, их теперь везде узнают, им все улыбаются, популярность в театральном мире невероятная, при этом отправиться в район Крайнего Севера, чтобы посмотреть даже такой талантливый спектакль, как «Мертвые души», крайне затруднительно. Большим подарком псковским театралам стало приглашение театра «Поиск» на XXVIII-й Пушкинский фестиваль с новым спектаклем «Мёртвые души. Второй том» в постановке Олега Липовецкого, задумавшего продолжение, оказывается, еще тогда, когда он репетировал первый том.
Не один месяц режиссер сочинял инсценировку, штудируя разные материалы, включая письма самого Гоголя, а также воспоминания его современников. Куда только не занесла Чичикова разудалая тройка, кого только во втором томе не обаял хитрый мошенник, не останавливающийся теперь ни перед чем на своем пути, даже… перед убийством. Такого циничного беспредела от зарвавшегося героя, кажется, не выдержал и сам Гоголь, бросив листы в огонь от греха подальше.
Русь, по-прежнему, не дает ответа ни на один вопрос, тройки несутся по бесконечному бездорожью, а нам остается только утешаться талантами, которых плодит и плодит обессиленная родная Земля.
Реконструкция сожженного текста командой театра «Поиск» оказалась столь удачной, что герои, словно сами восстали из пепла – настолько живой и образной вышла постановка. С прежними авторами «Мертвых душ» – сценографом Яковом Кажданом, хореографом Анной Баркаловой, художником по костюмам Юлией Михеевой артисты, вдохновленные режиссером, двинулись дальше.
Без всяких прикрытий, а именно - дымовых завес и просто занавесов, световых и прочих спецэффектов артисты вновь стремительно преображаются в бессчетное число персонажей. От хлопотливой нянюшки до коровы, сладострастно отдающей молоко, от бравого генерала Бетрищева до радушного обжоры Петуха Петра Петровича, от олуха Селифана и выжившей из ума богатой старухи до депутата – артист Виктор Чариков.
От влюбленного в Улиньку помещика Тентетникова до метросексуала Платона Платонова, от простака Петрушки до святого отца, от жены высокопоставленного чиновника до дешевой мошенницы – артист Максим Потапченко.
Олег Ермолаев дарит нам такого Чичикова, какого мы еще не видели – жалкого, обиженного, рефлектирующего, умного, мятущегося, ревнующего, почти влюбленного, готового помочь и даже помогающего, но тут же раздосадованно все портящего.
Кому-то богатство достается само собой, а ему приходится трудиться. Чичиков лишь на минутку дает слабину («невозможно добежать до маменьки, спрятаться…»), но тут же берет себя в руки: жесткое нутро и неспокойный ум не отпускают, все его мечты о спокойной размеренной жизни в уютном поместье летят под красные колеса подаренной брички. И продолжает Чичиков катиться по наклонной плоскости преступной дороги.
Портретная галерея помещиков пестрит комическими изображениями, вызывая смех своей узнаваемостью. Пока Чичиков обделывает свои делишки, прикрываясь радением чужих интересов, ускользает невредимым Колобком от одних гостей к другим, зрители хохочут над снайперски точно обыгранными помещичьими застольями и рыбалкой, над персонажами с их тяжбами и ссорами, охотой и бездельем, дремучестью и ленью – всем, что так смачно описывал Николай Васильевич в своих произведениях.
Артисты умело используют не только реквизит, собранный с миру по нитке, но и свое обаятельное умение переключаться с внутреннего общения на внешнее: легко разрушают таинственную четвертую стену, вовлекая зрителей в свое действие. Генеральскую дочь Ульяну находят на первом ряду, там же назначают свидетелей и тех, кто фиксирует опись конфискованного имущества. Зрители активно и радостно откликаются. Много актуальных шуток о социальной дистанции и санитарной обработке, об увеличении налогов и предвыборной кампании Леницына, при этом пестрота деталей, подчеркивающих разность эпох, только помогает осознанию того, что со времен Гоголя ничего не изменилось.
Несколько раз включается пожарная сигнализация, но артисты успокаивают публику: сожженная рукопись второго тома у них в руках. Действие продолжается, Чичиков предприимчиво находит выход из любого положения, однако на старуху случается проруха: за поддельное завещание Чичикова сажают в тюрьму. И вот закрутилось дело, оказались в него все замешаны – и первые чиновники, и сам губернатор, ни одного порядочного человека не осталось.
- Если бы, обладая умом вашим, направили бы вы его на полезное дело, могли бы быть великим человеком… - выговаривает Чичикову важный чиновник, выручая преступника, чтобы непременно использовать его талант в своих корыстных целях.
На каторгу отправляется не преступник Чичиков, а наивный Тентетников, а за ним любящая Улинька. А за Чичиковым - все те же 890 скупленных мертвых душ. Он переезжает дальше в следующую губернию: «Погоняй, Селифан, что же ты медлишь, погоняй, Россия большая!».
P.S.
о первом томе "Мертвых душ", поставленном Олегом Липовецким в Лесосибирске и получившем Гран-при «Лучший спектакль
малой формы» , я писала в рамках обзора театров - победителей XVI -го фестиваля театров малых городов
«Мертвые души» по мотивам поэмы Николая Гоголя Городского драматического театра «Поиск», Лесосибирск (Красноярский край).
Спектакль решен режиссером Олегом Липовецким легко и изящно, смотрится на одном дыхании. Если не знать, какая гигантская работа стоит за этой «вещицей», может показаться, что ты просто на актерском «капустнике». Действие спектакля закольцовано известным приемом: театр в театре, но как филигранно это сделано. Три артиста, войдя в «костюмерный цех», захламленный разнообразной одеждой, видят на столе забытый кем-то томик Гоголя и начинают примерять на себя «маски» всех персонажей «Мертвых душ».
И тут совершенно необязательны костюмные подробности: с помощью мелких деталей, без грима и прочих хитростей, лишь, сменив интонацию и пластику, актеры легко преображаются в жену Манилова или госпожу Коробочку. Драйва лесосибирским артистам не занимать: они не только в героев, но и в повозку, и в лошадей живо превращаются. Изобретательность и гротеск, юмор и точность попадания в образ, заданный и выдержанный бешеный темп совершенно пленили фестивальную публику.
В финале артисты, выйдя из образов, хитро улыбнувшись, предложили залу выкупить за сто рублей те самые «Мертвые души». Начался бойкий аукцион, точку на котором поставила народная артистка России Ольга Остроумова, к всеобщему удовольствию передав артистам лесосибирского театра «Поиск» за потрепанную книжицу в мягкой обложке две тысячи рублей...