ТЕАТРАЛЬНОЕ ТЕПЛО ХАКАСИИ

Программа Театра Наций и Министерства Культуры России по поддержке театров малых городов России – большой творческий проект, чрезвычайно важный для российской театральной провинции. В рамках совместной программы поддержки прошла в июне театральная Лаборатория, в которой участвовало четыре режиссера. Работа шла одновременно в трех театрах Хакасии и Минусинском драматическом театре. Получился такой своеобразный рабочий театральный фестиваль.

Театрам заранее было выслано по несколько десятков пьес, из которых они отобрали наиболее интересные для себя, исходя из собственных возможностей. Лаборатория – это не только знакомство с новой драматургией и новыми режиссерами, но и освоение внетеатральных пространств и, главное, настоящий тренаж и драйв для артистов и постановочно-технических служб театра. Театр, как любое учреждение культуры, всегда нуждается в помощи и поддержке, не только финансовой, но и творческой. Каждая Лаборатория дарит прекрасную возможность расширить репертуар за счет Программы.

В Минусинском драматическом театре эскиз по пьесе Ярославы Пулинович «Как я стал» репетировал режиссер Денис Хуснияров (СПбГАТИ, курс Семена Спивака, Санкт-Петербург). Показ эскиза вызвал у местной публики достаточно сильные эмоции. Во время обсуждения зрители горячо благодарили любимых артистов и молодого режиссера за щемящую историю. Спектакль Хусниярова начался с монолога Федры, который читает воображаемому залу Арина Аркадьевна (Лариса Корнева), бывшая актриса ТЮЗа. Арина Аркадьевна, конечно, переигрывала, как и положено непризнанному, спивающемуся потихоньку «гению», но публика все поняла и приняла от души. Эта роль – настоящий подарок драматурга и режиссера хорошей актрисе. Дочь актрисы – Маша (Ирина Вахранева) – чистый и заботливый, гиперответственный человек. Встреча с Сашей (Антон Чернов) стала для нее роковой. Разрешив себе давно запретное чувство свободы, она распустила свои чудесные волосы из строгого пучка, совсем недолго разрешив себе стать счастливой, а дальше… обманутая девушка трагически пропадает.

Саша – случайно встреченный молодой человек, легкомысленно вмешавшийся в жизнь Маши и Арины Аркадьевны, оказался предателем, не придав этому никакого значения. Режиссер Денис Хуснияров и артист Антон Чернов использовали экран, чтобы «селфи» героя, рассказывающего эту историю, даже смотреть было неприятно, хотя в жизни Саша – довольно симпатичный. Получается, настоящий он – на экране своего гаджета. Перипетии судеб зрители наблюдали, перемещаясь на сценическом круге, сочувствуя, смеясь, поражаясь увиденному. После обсуждения эскиза художественный руководитель Минусинского драматического театра Алексей Песегов признался, что сам хотел поставить пьесу «Как я стал», но, узнав о Лаборатории, отдал пьесу режиссеру Денису Хусниярову в надежные руки. После показа зрители проголосовали за то, чтобы эскиз был доработан и остался в репертуаре театра.

Несколько вопросов Денису Хусниярову:

– Денис, как тебе работалось в лабораторных условиях? Что скажешь о Минусинском театре?

– Как всегда на лабораториях – нервно, суматошно, впопыхах. Минусинский театр находится на хорошем творческом уровне, причем не только артистов, но и всех служб, и это очень приятно.

– Ты доволен результатом?

– Мне кажется, что у нас с ребятами что-то получилось, не факт, конечно, что это выльется во что-то, но опыт и знакомство – это самое важное, потому что встречи с новыми людьми – это всегда обучение.

– Есть ли у тебя свои секреты, готовишься ли ты как-то к лаборатории?

– Когда я еду на постановку или лабораторию в незнакомый мне театр, я никогда дома не готовлюсь, не придумываю спектакли. У меня есть текст, артисты, художник, и за читкой начинается живой, сиюминутный процесс, зависящий от тех, кто за столом, какие люди, какие глаза, какое настроение. Именно они являются моим отправителем и вдохновителем. Для меня приезд в любой театр – некий стресс, необходимый в работе.

– Что доставляет тебе самое большое удовольствие в театральном процессе: читка, работа над текстом, репетиции, премьера?

– Это такой классный вопрос, о котором я даже не думал. От первой читки до закрытия занавеса на премьере – для меня вся эта история укладывается в единый неделимый процесс, похожий на прыжок с парашютом в неизвестность. Сначала стресс, выброс адреналина, потом полет в тумане, и только после премьеры через два-три дня ты потихонечку приходишь в себя и думаешь, как ты вообще смог это сделать. Когда ты внутри, ты не думаешь о том, как, а просто делаешь потому, что должен это сделать. Все активизируется: опыт, знания, воображение, все мобилизуется и все работает на задачу…

– Денис, ты – человек читающий?

– Все свое свободное время режиссер занимается только одним: поиском пьесы, поиском материала. Читаю бесконечно много, присылают на почту и авторы, и переводчики. Творческий человек должен осмысливать все, особенно, классику. Есть жизненные этапы и уровень твоего понимания, может, до чего-то ты не дорос. Я какое-то время, лет десять назад, не мог читать Толстого, сейчас читаю и думаю, как это все прекрасно.

– Толстого и Пушкина хорошо перечитывать каждые десять лет…

– Вот, да!

***

В Русском республиканском драматическом театре имени М. Ю. Лермонтова (Республика Хакасия, г. Абакан) режиссер Никита Рак (магистратура Школы-студии МХАТ и ЦиМ, курс Валерия Фокина и Виктора Рыжакова, Воронеж) репетировал пьесу Марии Зелинской «Хуманитас Инжиниринг». Пьеса оказалась многословной и чрезвычайно рефлексивной. Артистам сложно было за три дня не то, что выучить все эти длинные монологи, но даже просто разобраться, как их читать. Ни один герой, кроме влюбленной девушки-робота (Галина Лопутько), не завоевал у зрителей особой симпатии.

Тема противостояния, точнее, несовпадения мужской и женской сущности, вызвала противоречивые мысли. Публика была настроена философски, а режиссер с актерами – на редкость, оптимистично.

После показа эскиза удалось немного поговорить с режиссером о Лаборатории:

– Никита, как лично для тебя прошла Лаборатория в Хакасии?

– Мне, в целом, понравилось. Радует, что артисты были настроены на интенсивную работу, быстро соображали, живо и с интересом реагировали, несмотря на жару и конец сезона. Они охотно учили новый громоздкий текст. Мы разбирались в этой пьесе с человеческой историей, там есть роли-люди-судьбы, что, кстати, не всегда бывает. Все службы театра тоже активно нам помогали. Я люблю лаборатории, они похожи на первое свидание, конфетно-букетный период, когда все друг к другу присматриваются. На первом свидании происходит такой выброс энергии, которого потом в долгой семейной жизни не наблюдается. Адреналин, стресс, ужас, радость, абсолютная непредсказуемость – в этом и плюсы, и минусы.

– Доволен ли ты своим эскизом?

– Я понимал, что будет сложно, текст уж очень непростой, многословный, но мы работали честно. Показ у нас не совсем получился таким, как мы задумывали, но это же живое дело. Нет ощущения, что мы провалились. Мы показали, что можем всего за три дня сделать практически цельную вещь…

– А сам ты выбрал бы такую пьесу для постановки?

– Я бы посомневался… Хотя, я же согласился участвовать, так что незачем вставать в позу. Чтобы делать эскиз по этой пьесе, нужно, конечно, не три дня. Там огромные монологи, которые надо разбирать, чтобы потом суметь ими выстреливать, говорить на бешеной скорости четко, понятно для зрителей, чтобы недостаток пьесы стал достоинством спектакля…

***

С артистами Хакасского национального драматического театра имени А.М. Топанова (Республика Хакасия, г. Абакан) режиссёр Евгения Беркович (СПбГАТИ, Школа-студия МХАТ, курс Кирилла Серебренникова, Москва) подготовила эскиз по пьесе екатеринбургского автора Светланы Баженовой «Как Зоя гусей кормила». Режиссерское прочтение пьесы вышло очень деликатным. Для того, чтобы не смущать артистов листами с невыученным текстом, часть монологов записали заранее и во время показа давали в аудиозаписи, как мысли вслух. Необыкновенно удачное распределение ролей способствовало эмоциональному восприятию истории о деревенской девице, попавшей в дом пожилого ученого холостяка и его ехидной «умирающей» матери, которая не хочет оставлять своего сыночка без присмотра. Девицу Женю искренне и энергично играет Алиса Толмачева. Их отношения с Владимиром (Алексей Доможаков) и его матерью Зоей (Мария Кыстоякова) вполне понятны даже неискушенному зрителю. Зое надо, чтоб сын всегда при ней был. Мать-эгоистка пытается всеми силенками выдавить Женьку из дому. Во время показа эскиза публика постоянно смеялась над комическими ситуациями и неоднократно замирала, сочувствуя так и несостоявшейся паре. Один зритель на обсуждении сказал: «Я потрясен, что такими простыми средствами можно достать до глубины души…».

Режиссер Евгения Беркович – о Лаборатории:

– Женя, поделись своими впечатлениями от работы над эскизом с хакасскими артистами…

– От работы в театре остались впечатления очень разные – при довольно сложных внешних обстоятельствах (жара, конец сезона, ремонт театре, все устали) – огромной радостью было работать с актерами и службами. Все мгновенно включились в дело, все работали на 100%.

– Готовилась ли ты заранее, задумывала ли еще в Москве, каким будет спектакль?

– К Лаборатории я и готовилась, и нет – просто я очень давно хотела попробовать поставить эту пьесу, думала о ней года два, так что идеи были всякие. И распределение артистов на роли оказалось идеальным – ничего не пришлось перепридумывать.

– Довольна ли ты полученным результатом? И что увезешь в памяти о Хакасии?

– Результатом я очень довольна. При всех сложностях, нам вроде бы удалось рассказать какую-то внятную человеческую историю. А на память о Хакасии у меня останется маленький музыкальный инструмент, который у армян называется «варган», а у Хакасов – очень сложное слово. Мне его подарили артисты после показа. Только играть пока не получается, но, может, научусь…

***

Хакасский театр драмы и этнической музыки «Читiген» представил вниманию абаканских зрителей эскиз необычного пластического спектакля. Режиссер-хореограф Ирина Галушкина (преподаватель Школы-студии МХАТ, Москва) сочинила собственный пластический спектакль с элементами вербатима. Шестнадцать актеров на сцене существовали в своем мире, за ними было необыкновенно интересно наблюдать. Синтез ритма и пластики, стиха и музыки, живописи и видео… Зрелище завораживало, хотелось смотреть бесконечно, как на воду. Всё было по-настоящему и в настоящее время, при этом оказывалось пронизанным тысячелетними культурными пластами загадочной земли Хакасии. Хакасия – мир необъятных степей, живописных гор, лесов, озер. Как его перенести на сцену, на холст, на экран? Искусство – это настроение, впечатление. Нужно его не понимать, а принимать, чувствовать, сопереживать. Артисты доверились режиссеру, режиссер – артистам, в итоге вышло нечто необычное, невиданное и цельное.

После спектакля удалось поговорить с Ириной Галушкиной:

– Ира, чем особенным стала для тебя эта работа?

– Я смогла на этой лаборатории попробовать какие-то новые для себя вещи. Артисты мне доверились чрезвычайно, бросились в проект с невероятным энтузиазмом, и мне это очень помогало. Я впервые работала с текстом, с живой музыкой, с видео. Столько компонентов соединить очень трудно. Одно дело придумать все это в своей голове, другое – воплотить на сцене реально и технически. Здесь, в Хакасии, особенная земля, диктующая особенную интонацию, нежели, когда всё это себе придумываешь дома. «Читiген» – особый театр, здесь – драматические и поющие артисты, но при этом оказалось, что и танцевальные, и для меня это – счастье.

– В чем заключалась твоя задумка?

– Мне хотелось поработать с темой времени и пространства, над их соединением. В Хакасии все это хорошо чувствуют. Я составила список из 28 вопросов, на которые в театре отвечали. У них через слово – про шаманство, про магию, и все это проросло в тот материал, который мы совместно создали, я даже не говорю про хореографический рисунок, который заранее невозможно было придумать. Для меня здесь решилась другая задача: наполнение смыслами и соединение разных визуальных и аудиосредств. Нам удалось снять и видео, и в течение всего спектакля была онлайнтрансляция, которую мы поручили сыну одной актрисы.

– Что значит, онлайнтрансляция?

– Мальчик вышел с телефоном из театра ровно в семь часов, когда начался спектакль, и пошел по городу, по свободному маршруту, заходя по дороге, то в магазин, то во двор, и все это транслировалось на один из экранов. Он очень переживал, что селфи плохо получится, мы не знали, куда заведет его фантазия, а еще неожиданно пошел дождь, и мы слышали на сцене, как гром гремит, видели, как он стоит на каком-то крыльце и просто снимает этот дождь, мне кажется, это было очень здорово. На других экранах показывались картины художника Александра Доможакова, видеоинтервью с разными людьми… В это же время артисты на сцене были одновременно артистами и людьми, пытающимися разобраться в том, что они в данный момент транслируют. А какие у них лица! Фактура сама по себе киношная. Время было совершенно не линейным, и эта непричесанность всего происходящего тоже была уместной. Все происходило именно здесь и сейчас. И именно здесь я поняла, что необязательно все объяснять, этому научили меня в «Читiгене».

***

Эскизы спектаклей, созданных в рамках театрального проекта, при дальнейшей доработке смогут пополнить репертуары театров. Результат Лаборатории может быть совершенно неожиданным, тем она и хороша, что можно экспериментировать не боясь. Любой актер, любой режиссер обладает своей индивидуальностью, на Лаборатории они встречаются, что порой бывает удачно, порой не очень. Эскизы спектаклей по окончании Лаборатории представляют на суд зрителей, которые с удовольствием принимают участие в обсуждении показанных работ, а затем голосуют за каждый эскиз, выбирая один из двух вариантов: «продолжить работу» или «забыть, как страшный сон». Самые удачные эскизы будут доведены до полной версии спектаклей, чтобы войти в репертуар. Вся творческая команда Лаборатории Театра Наций будет вспоминать о теплой Хакасии с любовью. Лабораторная неделя прошла насыщенно. Общение было взаимно приятным, ярких впечатлений – масса.

Материал напечатан в журнале "Театральный мир" № 10 за 2018 год

https://www.facebook.com/media/set/?set=a.1887837314597129&type=1&l=cc13b1549e

Фото: Лариса Каневская

Театральная Лаборатория Театра Наций в Хакассии - июнь 2018 года, Минусинский драматический театр, Русский республиканский драматический театр имени М. Ю. Лермонтова (Республика Хакасия, г. Абакан), Хакасский национальный драматический театр имени А.М. Топанова (Республика Хакасия, г. Абакан), Хакасский театр драмы и этнической музыки «Читiген»

Подробности: Автор: Лариса КАНЕВСКАЯ; Родительская категория: ТЕАТРАЛЬНАЯ РОССИЯ; Категория: ЛАБОРАТОРИИ; Опубликовано: 02 ноября 2018; Просмотров: 275

Творческая Лаборатория Театра Наций (художественный руководитель театра - Евгений Миронов) в рамках Программы по поддержке театров малых городов России прошла в мае 2018 года в городе Новомосковске Тульской области.

Тульская область, как никакая другая богата достопримечательностями, многочисленными музеями-заповедниками, усадьбами, историческими памятными местами. Много интересного можно увидеть в окрестностях Новомосковска - второго по размерам и значимости городе Тульской области, одного из крупных промышленных центров России. Расположен Новомосковск в бассейне двух великих рек: Дона и Волги, у древнего Иван-озера.

Из озера вытекают два ручья: Дон и Шат, которым посвящен изящный скульптурный ансамбль в центре города. Исток Дона, отмеченный большим камнем, является символом Новомосковска. Исторически город вырос из посёлка Бобрики, который входил в имение Бобринских, незаконнорождённых потомков графа Орлова и императрицы Екатерины II, но официальной датой образования Новомосковска считается 1930 г. В пору всеобщей индустриализации страны было принято решение построить здесь комбинат по производству азотных удобрений. Через четыре года Бобрики стали именоваться Сталиногорском.

В 1961 году город получил свое нынешнее название. В Новомосковске сегодня более ста крупных промышленных и строительных предприятий. Крупнейшими градообразующими предприятиями города являются: научно-производственное объединение «Азот», входящее в состав минерально-химической компании «ЕвроХим», и завод по добыче гипса и производству строительных материалов всемирно известной марки KNAUF. Разумеется, самая животрепещущая проблема города – экологическая (город относится к зоне с льготным социально-экономическим статусом). К счастью, в Новомосковске много деревьев - каштановые и липовые аллеи значительно улучшают экологическую ситуацию и придают городу особое очарование. Центр города застраивался в период 40-50 гг. XX века, здесь сохранились дома с арками, колоннами в стиле сталинского ампира и конструктивизма. Поскольку Новомосковск - город химиков, в 60-х гг. прошлого века здесь был открыт Институт Российского химико-технологического университета им. Д. И. Менделеева.

В последние десятилетия добавились: социально-гуманитарный институт, филиал Университета Российской академии образования, а также Представительство Московского государственного университета путей сообщения (МИИТ), Институт коммунального хозяйства. Благодаря этому, в городе много молодежи и студентов, для которых театр должен являться местом притяжения, однако в репертуаре Новомосковского театра-филиала Тульского Академического Драматического театра современная драма, практически, отсутствует.

В Новомосковск приехала творческая театральная Лаборатория. Организаторы Лаборатории Театра Наций – Елена Носова (куратор Федеральной Программы по поддержке театров малых городов России) и Олег Лоевский (арт-директор Лаборатории, театральный критик) привезли сильную команду режиссеров и педагогов. Театру было отправлено полсотни современных пьес и предложено выбрать три пьесы под своих артистов. Режиссерам поставлена задача - за неделю подготовить три эскиза по выбранным пьесам. Итог Лаборатории - показ эскизов спектаклей новомосковской публике с последующим их обсуждением.

Небывалый творческий экстрим заставил весь коллектив театра включиться в работу. С утра проводились мастер-классы с педагогами по сценической речи и пластике, затем – репетиции будущих спектаклей.

Сценической речью артисты занимались с педагогом Егором Архиповым (СПбГАТИ) - преподавателем сценической речи, актером драматического театра и кино, режиссером РГИСИ. Корреспондент журнала «Театральный мир» побеседовал с Егором Архиповым о Лаборатории:

- Егор, чем участие в Лаборатории для тебя отличается от преподавательской работы в институте?

- Моментом эксперимента, поиска. Мне надо было узнать в первый же день, что артисты умеют, чем владеют. В процессе работы от некоторых упражнений я отказался, а какие-то дал под другим углом.

- Твои задачи максимум и минимум в Новомосковске?

- Максимум - вернуть артистов в то время студенчества, когда можно все. Пробудить, расшевелить, снять рамки, стереотипы, штампы в речевом поведении. Мы все так лихо пользуемся штампами, а хочется добраться до сиюминутного звучания, осмысления текста. А минимум – чтобы всем было интересно.

- Почему, окончив актерское отделение, ты решил стать преподавателем?

- Мой педагог Владимир Кустов – ученик Геннадия Тростянецкого, у которого речь вел Валерий Николаевич Галендеев - такая у нас прямая ветвь получилась. Не скажу, чтоб я выказывал особое рвение, но у меня было желание преподавать, Кустов сказал об этом заведующему кафедрой Галендееву, и меня приняли в аспирантуру на кафедру сценической речи.

- За десять лет преподавательской деятельности наработана ли собственная методика?

- Главное, что я понял с годами – что очень мало знаю. Студентами мы считали, что знаем о сценической речи все, не то, что наши педагоги. Если говорить о методике, то сейчас у меня идет активный процесс накопления и отбора. В чем плюс Валерия Николаевича Галендеева - он уже сорок лет работает в театре Додина и имеет возможность соединять преподавание с практикой. Я наблюдаю за ним почти четырнадцать лет и вижу, как меняется его методика, исходя из современной действительности. А девяносто процентов преподавателей речи у нас не имеют прямого доступа к театру. В идеале очень важно соединять работу в театре и в вузе. Сейчас размышляю над тем, что давать надо меньше СЦЕНИЧЕСКОЙ РЕЧИ и больше – сценической речи. Нужно, чтобы все было слышно, понятно, но при этом не терялась бы органичность, не было бы «говорящих голов», «чтецов» (раньше был перекос в эту сторону). При этом мы – педагоги по речи являемся носителями определенной культурной традиции, передающейся из поколения в поколение, от педагога к педагогу. Мы сохраняем язык, речь, но должны улавливать все, что вокруг происходит…

- Другие ритмы, другие темпы…

- Да, внимание быстрее переключается, при высоких скоростях идет огромная потеря качества, традиций, культуры. Мы находимся сейчас в точке разлома, и это - интересно.

- В малых городах, разбросанных по всей России – самые разные диалекты и говоры. Какой труднее исправить?

- Пожалуй, самый сложный говор – уральский или северный, хотя есть более страшные варианты, когда родители будущего актера – геологи или военные, из-за чего ребенок вынужден постоянно переезжать в разные концы страны, и к 18 годам получается, как говорит наш заведующий кафедрой: «…почти клинический случай». Слуховые стереотипы исправить, практически, невозможно, можно лишь научиться их контролировать…

После занятий сценической речью за артистов брался педагог по сценическому движению Батраз Засеев, выпускник и преподаватель Театрального института имени Бориса Щукина, Школы-студии МХАТ, Российской государственной специализированной академии искусств (РГСАИ).

- Батраз, какая у тебя по счету Лаборатория?

- Если мы говорим об участии в Программе Театра Наций, то – третья, до этого я был в Северо-Двинске и в Балашове.

- Самое важная для тебя задача на этой Лаборатории?

- Хочется успеть дать артистам все максимально, чтобы ребята потом еще долго могли наши занятия вспоминать и работать над собой, над своими проблемами.

- С кем труднее работать: с молодыми или возрастными артистами?

- Молодые все знают про себя и не всегда доверяют, а более взрослые артисты, как ни странно, внимательней прислушиваются, хотя везде есть исключения…

- Батраз, ты ведь учился в Щукинском на актера, каким путем ты пришел в педагогику?

- Мой отец во Владикавказе преподавал сценическое движение/фехтование и водил меня с детства на свой факультет искусств, показывал на моем примере гибкость. Когда я поступил в театральный вуз, одной из любимых дисциплин было сценическое движение, хотелось знать про свое тело все больше и больше. Когда окончил, появилась возможность сразу поступить в магистратуру, и я воспользовался этим шансом. Я раньше параллельно работал актером и снимался, а сейчас так сильно захватила преподавательская деятельность, что не успеваю даже сбегать на кастинг...

- Как ты относишься к актерам, которые не владеют своим телом?

- Были ведь гениальные артисты, которым это не требовалось, они брали другим. Это важная вещь для актера, но не единственная. Это - такой дополнительный бонус для современных актеров: Москва переполнена актерами, нужно уметь выделяться среди них. Чем больше есть навыков и умений, тем больше можно удивить, тем выше шанс получить роль.

- Какой твой личный бонус от участии в Лаборатории?

- Я очень люблю, помимо занятий по своей профессии, знакомиться и общаться с новыми людьми, изучать новые города, и от этого испытываю большую радость…

В Лаборатории принимали участие опытные режиссеры, у которых за плечами десятки постановок по пьесам современных авторов.

Первый эскиз по пьесе Валерия Шергина с провокационным названием "Slлюхи - не оgонь" новомосковской публике представила режиссер Елена Невежина.

ЕЛЕНА НЕВЕЖИНА, режиссер. Окончила исторический факультет МГУ (1992), затем режиссерский факультет РАТИ (ГИТИС, мастерская Петра Фоменко, 1998).

Пространство театрального гардероба сначала сильно смущало артистов и администрацию, но в процессе репетиций и, особенно, после показа большинство согласилось, что режиссер была права. Неожиданное пространство, героини, появляющиеся из-за вешалок, ведущие диалог из разных секций гардероба, расстояние вытянутой руки до зрителей – все это вовлекало и увлекало. Женской социальной комедии, написанной мужчиной драматургом, Елена Невежина придала ту самую желаемую достоверность, что заставляет миллионы женщин, замирая у голубых экранов, сопереживать героиням сериалов, узнавая в каждой себя. Также как случилось на этом спектакле о свободе личности и ее закрепощенности, о лжи и честности, лицемерии и независимости, одиночестве и неубиваемом стремлении к красивой жизни. Давно ставшие народными песенные хиты густо сдобрили действие и позволили актрисам театра (Любовь Ермакова, Виктория Кузнецова, Юлия Барабаш, Наталья Илецкая) оторваться от души и живо пообщаться с залом. Зрители хлопали и смеялись во время действия, а на обсуждении было много споров о том, для какого возраста написана пьеса. Спектакль полезно было бы посмотреть подросткам от 13 лет, но наличие в тексте ненормативной лексики определяет возрастной ценз - от 18 лет.

- Лена, ты – матерый режиссер, в твоем профессиональном багаже - десятки спектаклей с звездами российских театров первой величины. Зачем тебе нужно участие в лабораториях?

- Я ощущаю какую-то невероятную творческую энергию, драйв на этих лабораториях. Какие бы театры не были, везде наблюдаю одну и ту же картину: во время лаборатории все как-то мобилизуются и что-то интересное происходит. Также для меня важно - на практике знакомиться с новыми пьесами. И еще, это – упражнение на профессию: берешь незнакомую пьесу и делаешь за несколько дней целый эскиз. А как бонус для меня – знакомство с новыми местами, интересными людьми, когда понимаешь, хочется ли сюда возвращаться или нет…

- И как, хочется тебе возвращаться в Новомосковск?

- Мне понравился город, он – удивительный. Для меня очень важно пространство города: мое - не мое, а то, что здесь так осмысленно занимались озеленением из-за присутствия в городе химической промышленности, мне очень сильно импонирует.

- Как работалось в Новомосковском драмтеатре?

- Было очень комфортно: мне досталась вполне адекватная команда. Они все рвались в бой, хотели работать.

- Для своего эскиза ты выбрала помещение театрального гардероба, но это решение не всеми было воспринято положительно…

- Нас было три режиссера, а помещений в театре оказалось маловато для одновременной работы над тремя эскизами. Меня вообще смущают здания иных театров, словно они - самая архаичная часть культуры в городе, хотя российским театром мы смело можем гордиться. В том, что у нас театры есть везде, заключается некая уникальность: они связывают страну.

- Когда ты узнала о том, какая пьеса тебе досталась, ты выстроила для себя какой-то план действий на Лаборатории?

- Поскольку это - уже не первая моя лаборатория, я знаю, что с пьесами бывает по-разному: бывает, что во время чтения что-то выстреливает, а бывает, что никаких идей, а потом ты приезжаешь на место, видишь людей, пространство, и все начинает как-то собираться. С пьесой Шергина у меня сразу сложилась картинка: женский корпоратив, народный караоке, а все остальное родилось на месте.

- Довольна ли ты результатом своей лабораторной работы?

- Знаешь, я довольна потому, что стала мыслить уже в иных категориях. Конечно, во время показа я вместе с актрисами переживала, ничего не поделаешь, но давно перестала волноваться за результат как таковой. Я стала относиться к лаборатории как к учебному процессу. Действительно, ведь процесс важнее результата, тут не надо сдавать никакой экзамен.

- Чем отличается Лаборатория Театра Наций от прочих многочисленных театральных лабораторий?

- Разница в том, что самостоятельные лаборатории могут позволить себе только большие театры с большими бюджетами, а театры малых городов такое себе позволить не могут…

- Некоторые маленькие театры давно никуда не выезжали и никого к себе не приглашали именно по причине финансов…

- Да, а тут Театр Наций приезжает со всем своим и проводит творческую Лабораторию. В провинции встречаются совершенно замечательные театры с удивительными энтузиастами (например, Новошахтинск – мое личное потрясение), и там сразу понимаешь, что ты занимаешься очень важным делом.

Второй эскиз по пьесе Дмитрия Данилова «Сережа очень тупой» режиссер Юрий Квятковский поставил на большой сцене.

ЮРИЙ КВЯТКОВСКИЙ - Режиссер, педагог в школе-студии МХАТ (Мастерская Дмитрия Брусникина), один из основателей независимой творческой группы Le Cirque de Sharles La Tannes.

Социально-бытовая черная комедия с элементами абсурда за год, прошедший после написания пьесы, уже идет в нескольких театрах. Юрий Квятковский нашел для актеров новые смыслы, уведя их от Кафки к Сартру, в сторону экзистенциализма. Эскиз местные театралы бурно приветствовали, засыпав любимых актеров цветами. Обсуждение было долгим: многие зрители после комплиментов всем участникам спектакля пытались докопаться до истины.

Журнал «Театральный мир» попытался выяснить все из первых рук.

- Что такое для тебя Лаборатория?

- Экстрим, возможность выйти из зоны комфорта, тренировка, проверка собственных наработок. Мне кажется, что эта новомосковская Лаборатория хорошо для меня сложилась, я с хорошим чувством отсюда уеду…

- Ты доволен показом своего эскиза?

- Да, мне кажется, фактически, получился спектакль. Артисты, которые в нем работали, сумели освоить непростые жанры, заложенные в этой пьесе. Они, когда впервые прочитали эту пьесу, вообще ничего не поняли. Мы с ними очень долго говорили, разбирали, и они врубились в небытовой театр, небытовую пьесу…

- Ты знал, как будешь ставить эту пьесу, когда ехал в Новомосковск?

- Нет, мне просто прислали фотографии актеров, распределение по ролям, то есть, было понятно, где север, где юг, а дальше… Я понял для себя, что самое важное в этой пьесе, и мы разбирали это вместе с актерами…

- Что тебя больше всего впечатлило на Лаборатории?

- Меня обрадовало, что случился очень хороший актерский кастинг, который сначала меня процентов на двадцать смущал, но оказалось, что все типажи стопроцентно попадают, то есть, главный режиссер театра Дмитрий Краснов угадал с психофизикой своих артистов.

- Чем Лаборатория может помочь театру?

- Хорошо, когда для лаборатории берется какой-то сложный материал и дается возможность артистам попробовать себя в ином жанре, раздвинуть рамки профессии. Если лаборатория делается просто для того, чтобы увеличить количество спектаклей, это - не так интересно, тогда проще просто приглашать режиссеров для постановки. За счет лаборатории нужно заниматься поисками, экспериментами. Лаборатория нужна, чтобы иметь возможность рисковать.

- Избавляться от штампов…

- Да, то есть подбор пьес тоже должен быть рисковый, экстремальный.

- Хотелось бы тебе вернуться в Новомосковск и доработать эскиз в полноценный спектакль?

- Мне кажется, со мной или без меня, в театре вполне могут это играть, судя по реакции на сегодняшнем показе, публике было интересно.

- Как тебе работалось со службами театра?

- Идеально. Все, что касается света и звука, я такого не припомню даже в Москве. Мы серьезно поработали не только с актерами, но и техническими службами, которые были чрезвычайно творчески настроены и готовы к любым экспериментам. Мы сочинили с ними картинку, сделали сложную звукорежиссерскую партитуру, все было точно и четко сделано. Какие-то уникальные люди здесь обосновались.

- Самое ценное, что ты вынес после этой Лаборатории Театра Наций?

- Возможность поработать с большой сценой. Я принимал участие во многих лабораториях, всегда выбирал нетрадиционные пространства – крыши, подвалы и т.п., то есть уходил за рамки сцены. А здесь большая сцена мне оказалась необходима. Я приобрел очень ценный опыт.

Третий эскиз по пьесе Олега Михайлова «Красная комната» представил питерский режиссер Андрей Корионов, который тоже задействовал большую сцену и зал.

АНДРЕЙ КОРИОНОВ - Санкт-Петербургский Государственный Университет кино и телевидения, факультет экранных искусств, специальность - режиссер телевидения. Санкт-Петербургская Академия Театрального Искусства, факультет драматического искусства, специальность - режиссура драмы (курс Юрия Красовского).

Пространство, организованное режиссером Андреем Корионовым для эскиза, вполне соответствовало определенному жанру. Несколько первых рядов освободили для безмолвных человеческих фигур и манекенов. Зрителей рассадили, начиная с пятого ряда. Подальше от них - на сцене из небытия появлялась мистическая «красная комната», в которой пропадали люди.

Драматург создал зловещую легенду, режиссер умело воплотил ее в страшную сказку с вполне реальными персонажами, большинство которых окажутся оборотнями. Андрей Корионов придумал несколько интересных ходов, актеры с удовольствием перевоплотились, зрители, затаив дыхание просмотрели двухчасовое действие, признав его совершенно готовым спектаклем. Было много вопросов на обсуждении, все пришли к выводу, что репертуар, практически, целиком состоящий из легких комедий, необходимо разбавлять совершенно иным материалом, чтобы было о чем подумать, поспорить.

- Андрей, ты - участник многих Лабораторий, что нового для тебя в Новомосковске?

- В принципе, каждый раз все по-новому. Главное, это - отношение артистов и театра в целом к Лаборатории: удалось ли коллективу объединиться, чтобы стать командой, создать что-то новое… здесь самое активное участие приняли артисты.

- Что труднее поставить: лабораторный эскиз или целый спектакль?

- Труднее – эскиз. Когда ставишь спектакль, у тебя есть возможность лично подбирать под свой замысел команду. Это относится и к актерам, и к художникам, к свету и звуку, к монтировщикам, ко всем техническим службам. А когда соглашаешься на Лабораторию, можешь сколько угодно придумывать и замышлять, но столкновение с реальностью обычно все преобразует…

- Планы меняются. Когда читаешь пьесу, делаешь для себя какие-то пометки «на полях»?

- Нет, я читаю пьесу один раз и стараюсь ее больше не читать. Остается в памяти самое важное, только потом начинаю все анализировать, думать, правильно ли у меня все или что-то я упустил, не понял.

- Когда ты увидел новомосковских актеров, был ли разочарован выбором театра?

- Да нет, я просто внутри своей группы сделал небольшое перераспределение ролей. Мне проще: я знаю, что делать, поэтому я двигаюсь к ним, а не они ко мне.

- Интереснее работать с актерами, которые спорят с режиссером, или с теми, которые беспрекословно подчиняются?

- Мне всякие интересны. Мне кажется важным обоюдный процесс, когда актеры сначала спорят, а потом мы с ними приходим к общему соглашению. Мне нравится, когда актер вносит что-то свое, и не кажется интересным, когда всем всё приходится объяснять, да еще и показывать.

- Что ты ждешь от Лаборатории в Новомосковске?

- Я участвовал во многих лабораториях. Когда случается доработка эскиза, принимаю это как бонус, а так… считаю работу в Лаборатории самодостаточной, а показ эскиза – финалом. Иногда театру достаточно, что на Лаборатории артисты получили возможность раскрыться с иной стороны, попробовать себя в новом жанре.

- Что остается на память от города, в котором проходит Лаборатория?

- Дорога от гостиницы до театра. Если организуются какие-то экскурсии, то в памяти остается намного больше города и окрестностей…

- Андрей, Лаборатория заканчивается, пожелай что-нибудь театру…

- Желаю театру определиться с тем, как ему жить дальше, независимо от внешних обстоятельств. Нужно не ждать у моря погоды, а ставить, как можно больше спектаклей, приглашать режиссеров, завоевывать и воспитывать свою публику…

Лаборатория Театра Наций оказалась для Новомосковска очень своевременной и необходимой: филиалу Тульского Академического Драматического театра крайне важно идти в ногу со временем. Нужны молодые режиссеры, знающие и способные ставить современную драматургию, и иногда стоит проводить для актеров профессиональные мастер-классы, чтобы держать труппу в здоровом тонусе.

материал опубликован в журнале "Театральный мир", июль 2018 г.

https://www.facebook.com/pg/%D0%A2%D0%B5%D0%B0%D1%82%D1%80%D0%B0%D0%BB%D1%8C%D0%BD%D1%8B%D0%B9-%D0%BC%D0%B8%D1%80-371496016231274/photos/?tab=album&album_id=1743051689075693

фотографии Ларисы Каневской

Подробности: Автор: Лариса КАНЕВСКАЯ; Родительская категория: ТЕАТРАЛЬНАЯ РОССИЯ; Категория: ЛАБОРАТОРИИ; Опубликовано: 21 июня 2018; Просмотров: 687

Уссурийск – театральная жемчужина Приморского края

Великолепное здание, построенное в начале двадцатого века на деньги уссурийских предпринимателей, долгое время оставалось самым примечательным в городе. В так называемом «Народном доме» гастролировали знаменитые артисты, а с 1937 года здание было принято в эксплуатацию государственными службами как городской театр. Уссурийский драматический театр им. Комиссаржевской знают и любят все дальневосточные театралы. Билеты на премьеры заканчиваются за три недели до показов. На спектакли приезжают знатоки из Владивостока, Артёма, Находки и даже из Хабаровска.

В новом сезоне театру исполняется восемьдесят лет, и как раз в этом году всем его службам представилась прекрасная возможность принять участие в экспериментальной лаборатории. Лаборатория - одна из составляющих совместной Программы по поддержке театров малых городов России, которую проводят Театр Наций под руководством народного артиста России Евгения Миронова и Министерство культуры РФ. Ежегодно в рамках Программы в различных регионах страны проводится несколько выездных творческих Лабораторий по современной драматургии с участием режиссеров, педагогов и критиков.

В июле 2017 года в Уссурийск отправилась команда во главе с арт-директором Лаборатории Олегом Лоевским и помощником художественного руководителя Театра Наций Еленой Носовой. В работу Лаборатории входило проведение мастер-классов по сценической речи, репетиции и показ трех новых современных эскизов, а также подробное знакомство с драматическим театром им. Комиссаржевской, зрителями и самим городом.

Лабораторию в театре ждали с нетерпением. Коллектив был серьезно настроен на интенсивную творческую работу, и неважно, что в конце сезона силы подходили к концу, с первого же дня занятий у всех открылось второе дыхание. Каждое утро артисты с удовольствием приходили на тренинг к педагогу Московского театрального колледжа Олега Табакова Марине Гарсия-Солано, а затем до позднего вечера разбирали пьесы с режиссерами. На часы никто не обращал внимания, ведь через несколько дней ждал ответственный экзамен - показ на зрителя. Для любого театрального коллектива Лаборатория - мощный опыт: за четыре дня актерам надо выучить текст, техслужбам - подобрать декорации, костюмы, свет и звук, администрации – выполнить большую организационную работу по рекламе, работе со зрителем и др. Зрителю тоже предстоит интересная работа – оценить и обсудить готовые эскизы.

Олег Лоевский: - Основная задача Лаборатории – дать артистам возможность раскрепоститься, почувствовать себя свободными, освободиться от собственных штампов, и не только артистам, но и всем службам театра, участвующим в создании эскизов. Эскиз – не спектакль, который можно репетировать два-три месяца, а иногда и год. На показе зрители часто оценивают эскиз как полноценный спектакль, но тут все происходит на подъеме творческой энергии коллектива, а чтобы репертуар пополнился новым спектаклем, обычно требуется доработка эскиза. Как правило, мы предлагаем на выбор полсотни современных пьес. Например, пьеса «Неодушевленная Галина № 2» только что вошла в шорт-лист конкурса современной драматургии в Любимовке. Мы привезли в Уссурийск высококлассных режиссеров, которые сами никогда б сюда не добрались. Александр Огарев, ученик Анатолия Васильева, лауреат Золотой маски, многократный номинант Золотой маски, работает в Московских ведущих театрах, ставит за рубежом. Павел Зобнин, ученик Женовача, его спектакли идут по всей России, он участник многих фестивалей и лабораторий, опытнейший режиссер. Павел Макаров – молодой режиссер, и актерам также полезно поработать с представителем нового поколения, имеющим другие взгляды, другие методы.

Режиссеры Александр Огарев, Павел Зобнин и Павел Макаров в первый же день Лаборатории выбрали пространство для будущих эскизов. Раз эксперимент, значит, нужен новый опыт не только для артистов и технических служб театра, но и для зрителей.

Пьесу американского драматурга Нила Лабьюта «Порядок вещей» режиссер Павел Макаров решил ставить в гараже, расположенном во внутреннем дворе театра. Поскольку герои пьесы знакомятся в художественном музее, режиссер, следуя современным тенденциям, разместил свой «арт-проект» в бетонном помещении без окон и декораций, где главного героя Адама (Сергей Солянников) – тюфяка, толстого закомплексованного увальня, на глазах у зрителей будет превращать в модного спортивного супермена уверенная и жесткая Ева (Алёна Устюжина). Ева подобно Пигмалиону создаст «безупречное произведение», в которое можно влюбиться. Адам в процессе станет другим, круто поменяется, но пьеса таит в себе загадку, которая раскроется лишь в финале.

«Порядок вещей» подчеркнуто контрастирует с сумасшедшим беспорядком наваленной на сцене одежды. Для Адама, первоначально обряженного, как капуста, избавление от толщины и несуразности не равнозначно освобождению от комплексов. Парень, по-прежнему, не уверен в себе, и рекомендации Евы звучат для него как приказы. Выйдя из «кокона» и обретя привлекательный вид (как бабочка из гусеницы), Адам не получает любви Евы. Девушка холодна и жестока. Она провоцирует его изменить форму носа, а «врач» в процессе операции забинтовывает Адаму не только нос, но и глаза (любовь слепа).

Фил, приятель Адама (Илья Апанаев) чувствуя в Еве какой-то подвох, не может его сформулировать и потому дико злится. Он уверен, что женщины должны быть послушными, зависимыми, кокетливыми и нежными, как Дженни, иначе «Порядок вещей» нарушается. Из-за Евы Адам отказывается от дружбы с Филом и Дженни (Анна Герус).

В спектакле речь идет о важных аспектах бытия, об этике человеческих отношений, о границах дозволенного. Возможно ли творить искусство любой ценой, например, путем отработки «человеческого материала»? Ева проводит жестокий эксперимент, поскольку уверена, что искусство должно изменить мир, а значит «хотя бы одного человека».

Режиссеру Павлу Макарову за четыре дня удалось сделать актеров своими единомышленниками, готовыми на любой подвиг. И, кстати, подвиг не заставил себя ждать. В день показа на улице было градусов сорок, температура воздуха в гараже раскалилась до предела. Зрители больше всего переживали за артиста Солянникова, укутанного в несколько слоев теплой одежды.

На обсуждении, к счастью, проходившему в более прохладном театральном фойе, зрители активно поддержали эскиз и поблагодарили за необычный опыт, за полученные эмоции.

Второй эскиз по пьесе Олега Колосова «Неодушевленная Галина № 2» уссурийской публике представил режиссер Александр Огарев, заслуженный артист России, ученик Анатолия Васильева и преподаватель метода знаменитого режиссера.

Главный герой пьесы Андрей (Евгений Варава) – молодой парень, самовольно изолировавший себя от общества. Поневоле станешь социопатом, когда твоя задорная пятидесятилетняя мама (Анна Коновалова) все рожает и рожает тебе братьев и сестер, беспрестанно достающих по любому поводу.

Андрей тихо, но упрямо «задвигает» все незыблемые постулаты общества и культ семьи в придачу. Охрипший накануне показа артист Евгений Варава как нельзя лучше вписался в образ уставшего интроверта, устроившего дома магазин, лишь бы не ходить на службу и не иметь дела с толпами людей. Но навязчивые покупатели все равно достают Андрея, особенно «Самый» (Александр Нешинкин).

Режиссер Александр Огарев остроумно использовал все уголки большого зрительного зала: герои пьесы легко перемещаются со сцены в партер, где убрана половина кресел, влезают в «квартиру» героя через окна прямо с улицы, поднимаются по лестнице на балкон или просто, как тот «Самый» покупатель, появляются в самых неожиданных местах. «Покупатели», приходя к Андрею за компьютерными играми, радостно осматривают зрителей, словно они и есть те самые разнообразные диски (публика по ходу спектакля часто смеется).

Андрей совершенно не выносит, когда нарушают его личное пространство и немедленно начинает «париться», он считает, что «все должно быть как в бане: хочешь - паришься, хочешь - не паришься…». Недаром его самый комфортный друг - молчаливый женский манекен. Но у «неодушевленной Галины» неожиданно появляется опасная конкурентка - девушка по имени Галина (Марина Пархоменко), и Андрей, который не выносил живого общения, учится новым отношениям. Прекрасна сцена, в которой Андрей и Галина, словно Адам и Ева, вожделенно грызут яблоки, жадно всматриваясь друг в друга (зарождается любовь).

В эскизе много уморительно смешных сцен, но есть и пронзительная, когда Андрей прощается с «неодушевленной Галиной», медленно поднимаясь с манекеном по лестнице на балкон, чтобы выбросить навсегда. Артист Евгений Варава в любой сцене органичен и убедителен. И когда его герой мечется по квартире, раздумывая, как ему быстрее отделаться от родственников и покупателей («так, так, так, так, тааак…»), - и когда заинтересованно присматривается к девушке, - и когда горюет, расставаясь с неодушевленной подругой.

Остальные персонажи пьесы тоже доставили зрителям немалое удовольствие. Режиссер Александр Огарев придумал каждому умопомрачительно смешные выходы, чего только стоят «медленный Петя» и «быстрый Лёша» в исполнении Артура Филипенко!

За то, чтобы эскиз остался в репертуаре театра, зал высказался единогласно. После показа Александр Огарев заметил: «Когда летел в Уссурийск, читал в википедии, какие есть в городе достопримечательности и должен сказать, что главная достопримечательность Уссурийска – драматический театр имени Комиссаржевской. Я участвовал во многих лабораториях, но здесь встретил совершенно удивительную готовность актеров и администрации на эксперимент…

В этом достаточно удаленном от всей России уголке существует группа энергетически заряженных людей, умеющих творить и выполнять творческие задачи. Пьеса молодого драматурга Олега Колосова заразила меня. Она - про современный мир, про такое состояние умов, которое нас делает немножко безумными, и автор это подмечает. Пьеса решена слегка в абсурдистском ключе, но это так напоминает нашу жизнь, что кажется невыдуманной, а просто метафорически сгущенной. А лаборатория нужна всем нам еще и для того, чтобы как можно больше узнать о профессии…

Завершал Лабораторию эскиз Павла Зобнина «Анна в тропиках». Павел Зобнин (ученик Сергея Женовача) – один из тех редких режиссеров, которые за несколько дней репетиций умудряются войти в полное доверие и взаимопонимание с артистами. Исполнитель одной из главной ролей Борис Бехарский: «Нам очень интересно было работать на Лаборатории с Павлом Зобниным – за пять дней сделать эскиз, приближенный к спектаклю, показать суть произведения. И сама пьеса - необычайно занимательная, глубокая: о том, как Толстой, русская классика буквально переворачивает жизнь кубинских работников табачной фабрики.

Пьеса Нила Круза изобилует аналогиями и контрастами: в ней обитатели жарких тропиков пылают неукротимыми трагическими страстями холодного Петербурга. Ее герои - необразованные работники табачной фабрики чутко слышат и понимают чужую культуру. Только наивные чистые люди могут так искренне растворяться в литературных персонажах «Анны Карениной», с которыми день за днем знакомит крутильщиков сигар нанятый чтец, бороздящий страницы романа Льва Толстого.

Хуан Хулиан (Борис Бехарский) производит в сердцах слушателей революцию, меняет сознание, раздувает огонь любви. Не всем это по нраву. У Чече (Валерий Комаристый) с предыдущим чтецом сбежала жена, и он вовсе не собирается уступать Хуану юную Марелу (Дарья Мухортова).

У Паломо (Денис Оноприенко) и Кончиты (Анна Александрова) брак давно дал трещину. Паломо не интересуется женой, у него - любовница. Кончита, страдая по неверному супругу, пытается разобраться, что такое любовь, а что - страсть, и в этом ей неожиданно помогает роман Льва Толстого. Хуан Хулиан вводит Кончиту в русский мир «Анны Карениной», и она, испытывая неведомые дотоле чувства, преображается в совершенно иную женщину.

Тут в Паломо просыпается мучительная ревность. Артисты Анна Александрова и Денис Оноприенко подробно разыгрывают волнующую историю потерянной и найденной любви. Их взгляды красноречивы, а интонации - правдивы и точны.

Давняя традиция – крутить сигары под чтение книг прерывается не столько убиством Хуана, сколько неумолимым техническим прогрессом, подминающим под себя непроизводительный ручной труд. Станки заменяют людей, радио и интернет – чтецов, телесериалы – живые страсти. «Из-за машин мы перестаем гулять по паркам и неторопливо раскуривать сигары вместо быстрых сигарет…».

Пока Хулиан читал «Анну Каренину», все женщины фабрики живо представляли себя в российской действительности, а режиссер Павел Зобнин остроумно им в этом помогал: в самые нужные моменты налетал белый вихрь. На лестнице зрительского фойе, где Павел умудрился разместить свой эскиз, зрители увидели: пристань, на которой девушки с волнением, маша платочками, встречали пароход с чтецом; бой невидимых петухов; трудовые будни крутильщиков кубинских сигар, несколько жарких свиданий и снежных бурь. Белые полотна ткани, которыми так удачно задекорировали пролет лестницы, послужили и навесом от "палящего солнца", и ширмой для страстных любовников.

А для полноты картины режиссер не забыл про кокошники, русские меха, балалайки, снеговиков и прочую мишуру. Когда смертельно раненый чтец падает в пролет лестницы, публика замирает...

Хотя над эскизом Павла Зобнина «Анна в тропиках» еще предстоит много трудиться, коллектив театра ждет этого спектакля с радостью, также как и зрители, отдавшие свои голоса за то, чтобы доработанный эскиз вошел в репертуар.

Администрация театра поблагодарила организаторов за то, что их выбор пал на Уссурийск.

Игорь Селезнев, директор уссурийского драматического театра им. Комиссаржевской

- Что вам было известно о Лаборатории до ее начала?

- О Лаборатории мне рассказывал Олег Семенович Лоевский, когда в 2013 году впервые посетил нас в рамках Новосибирского транзита. Он тогда познакомился с труппой и рассказал мне про Фестиваль театров малых городов и Лабораторию Театра Наций. Но как проводится лаборатория, в каком формате, я не представлял. Мы держали постоянную связь с Еленой Носовой и терзали ее вопросами, за что ей огромное спасибо.

- Как происходил выбор пьес?

- Олег Семенович выслал нам шестьдесят пьес. Из этих пьес выбор нашего главного режиссера Станислава Валерьевича Мальцева пал на четыре потому, что сначала планировались четыре режиссера. Когда оказалось, что в Лаборатории будут принимать участие трое, режиссер предоставил право выбора мне. Мальцев сам распределил актеров по ролям, потом мы с ним утверждали каждого.

- Распределение было очень удачным во всех трех эскизах. Оправдались ли ваши личные ожидания от Лаборатории?

- Мне сложно говорить об этом. Все хорошее быстро заканчивается, и мне, как директору дальневосточного театра, очень жаль расставаться со столичными режиссерами, да и с организаторами Лаборатории, и не только мне, но и всем нашим. У ребят открылось новое дыхание. Они поработали с разными режиссерскими школами, методами, это - все новые перспективы. Для меня этот колоссальный опыт очень важен.

- Что больше всего запомнилось?

- Эмоции артистов. Когда начинался процесс подготовки, репетиций, мои были все умотанные, а тут такой бешеный темп. Ребята впервые работали в таком ритме, и никто не знал, получится ли вообще что-нибудь из всего этого. А когда отыграли эскизы один за другим, спрашивают меня, а дальше что будем делать? Им уже такая нагрузка в кайф, без нее какое-то опустошение.

Станислав Мальцев, главный режиссер театра

– Станислав, вы - главный застрельщик в этой Лаборатории, именно вы отбирали пьесы и делали распределение. Каким был критерий отбора?

- Конечно, учитывались особенности артистов и самих пьес. Общей темой этих эскизов можно назвать ОН и ОНА - каждая из выбранных пьес несет в себе острые противоречия между мужчиной и женщиной. Я искал пьесы разные по жанру, и чтобы они правильно ложились на труппу, нужно было непременно уравновесить состав актеров в эскизах, и чтобы все до единого оказались занятыми. Меня очень порадовало, что то распределение, которое я предложил, устроило всех режиссеров, значит, я угадал и материал, и желание постановщиков. Конечно, всех не удалось полностью раскрыть, как невозможно всем дать главные роли, но все-таки в эскизах было много замечательных работ. И профессиональный уровень, и индивидуальность актеров оказались вполне соответствующими.

- Особенность этой лаборатории еще и в том, что артистам удается сменить амплуа, сыграть те роли, которые никто от них не ожидает…

- Да, и сложность лаборатории в том, что материал - незнакомый и режиссер - незнакомый, экстремальная ситуация. Поэтому все равно, получается, сыграть вопреки. Режиссеры, познакомившись с артистами, вытащили из них все нужное для роли. А трудностей и так было выше головы, как бы мы не считали это экспериментом, но на показ приходят зрители. Любому артисту хочется показаться лучше и качественнее, и хорошо, что им всем было настолько комфортно работать с режиссерами, что не было никаких психологических срывов, каких-то там истерик, все было очень гармонично, и самое главное, профессионально. Они приняли другой язык, другую манеру.

- Вы сами, как режиссер, сделали для себя на Лаборатории какие-то открытия?

- Знаете, было очень интересно смотреть, я старался долго не сидеть на репетициях, не мозолить глаза коллегам, но то, что я видел, показалось мне очень интересным, ведь каждый режиссер предлагал свою методику репетиций. Конечно, зная ситуацию, я наших актеров немножечко подготовил: мы незадолго до вашего приезда выпустили спектакль по Шукшину – тоже за короткий срок и на разных площадках, но я настраивал их, что придется работать в еще более сжатое время.

- Для чего, по вашему мнению, нужна Лаборатория?

- Для концентрации, переоценки и перестройки своих возможностей. Любая экстремальная ситуация (поездка в незнакомый город на гастроли, на фестиваль) – проверка театру, артистам, всем службам на профпригодность.

И еще, эти эксперименты в небольших городах – прорыв для зрителя потому, что непривычные выбранные площадки заставляют пересмотреть взгляд на театральное пространство, на форму спектакля, на какие-то традиционные вещи. Эта работа на перспективу, на развитие для всех.

Павел Макаров, режиссер первого эскиза

- Это твоя первая Лаборатория?

- В качестве режиссера – да!

- Когда тебя пригласили участвовать, что ты почувствовал?

- Если банально ответить, радость, но конечно, я понял, что нужно мощно готовиться. Для меня как молодого режиссера это такая заявка на будущее. Обычно в тех лабораториях, что я видел, принимали участие молодые, не очень известные режиссеры, а в Уссурийск приехал Александр Огарев – всем известный театральный режиссер, Павел Зобнин – режиссер, который в ПТЖ в разделе Молодая режиссура – один из главных героев.

- А как ты готовился?

- Прочел всю информацию о театре, а, когда прислали распределение по ролям, стал смотреть, кто, где играл, как они существуют в образах, изучал текст пьесы.

- У тебя ведь не было выбора: какую пьесу прислали, ту и ставить…

- Да, но у меня случилось с пьесой полное совпадение по поводу мыслей об искусстве, о человеке, о манипулировании друг другом. Мне было очень интересно порассуждать на эту тему…

- Почему ты выбрал для эскиза гараж?

- Потому что главная героиня – перформер, и мне нужна была атмосфера. И еще было желание, чтобы зрители в гараже почувствовали на себе эту жару, этот опыт с Адамом, чтобы в ощущениях у всех была эта сопричастность к неудобству.

- Вот это уж стопроцентно удалось, и температура на улице в этот день была самой подходящей. Ты заранее придумывал мизансцены или в ходе репетиций?

- 50 на 50, от многого я потом отказался при встрече с артистами. Как говорит Марк Захаров, перед спектаклем нужно придумать себе такой киносценарий, который ты хочешь видеть, а начиная ставить, благополучно забыть. Времени было немного, но артисты были до такой степени готовы ко всему, что меня это просто покорило. Совершенно незнакомые люди доверяют тебе абсолютно, притом, что многие вещи делали впервые. Для них раздеться, уйти в тренинг на сцене, какую-то медитацию, то есть, не существовать как некий персонаж, было довольно сложно, но они это делали, были абсолютно открыты, оголены, и это производило впечатление.

- Что особенно покорило в процессе Лаборатории?

- Что твои идеи воспринимают не как что-то немыслимое и ненужное: почему гараж, зачем какие-то тряпки, вещи… все воспринималось так: раз лаборатория – значит все нужно. Все зависело от нас и это очень окрыляло. Очень важно, что руководство театра определило на дни Лаборатории полную свободу режиссерам.

- Это счастье – так работать.

- Абсолютное счастье. Никакого КЗОТа, самая короткая репетиция длилась восемь часов, а в среднем – часов двенадцать. Все работали на спектакль, на Лабораторию…

- Ты увидел все три эскиза, что ты можешь сказать о сегодняшнем состоянии уссурийского театра, о труппе?

- И театр, и труппа готовы ко всему. Работой их не запугать. И очень важно, что именно в Уссурийске прошла первая в Приморском крае Лаборатория. У нас в Приморье - множество театров, живущих обособленно. Они никуда не выезжают, а тут театр с готовностью откликается, хочет двигаться куда-то. Вот, только что на Коляда-плейсе (не последнем фестивале в России), уссурийский театр получил диплом за лучший актерский ансамбль. Это значит, что в театре есть АРТИСТЫ, а не один артист – звезда. А с этой Лабораторией получился еще шаг вперед, артисты получили новый опыт работы с тремя разными режиссерами, не побоялись радикальных изменений…

Удивительно, что зрители в Уссурийске тоже оказались готовы к новым формам, что было заметно на каждом обсуждении после показов. У театра - очень воспитанная и тонкая публика, а это достигается лишь многолетним трудом и любовью к делу, которому здесь служат – к культуре. После всех показов труппа призналась в любви к своим режиссерам. Артисты многому научились за эту неделю, приобрели бесценный опыт, научились быстро включаться в суть, запоминать много новых текстов. Работа над созданием будущего спектакля за короткий срок - форменная перезагрузка. Театр – всегда школа, сколько б ты в нем не работал. Важно, что уссурийским артистам удалось поработать с современной драматургией, с молодыми режиссерами, прочувствовать все составляющие Лаборатории на себе.

фотографии Ларисы Каневской

материал опубликован в журнале "Театральный мир" август-сентябрь 2017

https://www.facebook.com/permalink.php?story_fbid=1433864496661082&id=371496016231274

Подробности: Автор: Лариса Каневская. Главный редактор; Родительская категория: ТЕАТРАЛЬНАЯ РОССИЯ; Категория: ЛАБОРАТОРИИ; Опубликовано: 01 августа 2017; Просмотров: 685

Лаборатория энтузиастов

Драматический театр Нижнего Тагила в 2017 году стал участником Лаборатории, проводимой командой Театра Наций под руководством народного артиста России Евгения Миронова. Весь коллектив театра признал это своей большой удачей. Действительно, малых городов сотни, а Лабораторий проводится лишь пять-семь в год. В этом году запланировано шесть лабораторий в разных городах России от Уссурийска до Северодвинска. При этом Лаборатории – только часть совместной федеральной Программы поддержки театров малых городов, которую вот уже несколько лет Театр Наций проводит с Министерством Культуры России, существует еще давно ставший знаменитым и долгожданным для театральной России Фестиваль театров малых городов.

В Нижнем Тагиле команду из Театра Наций ждали с нетерпением и тут же повели знакомиться с театром. История Нижнетагильского драматического театра (НДТ) начинается с заводского театра, основанного в девятнадцатом веке (1862 год). Сам город на Среднем Урале возник, благодаря заводам династии купцов Демидовых (впоследствии получившим дворянский титул), организовавшим знаменитое (даже за пределами) России производство возле богатых месторождений железных руд. На территории завода театр расположился в деревянном здании, в нем играли энтузиасты-любители. Впоследствии, из-за боязни пожара администрация переместила театр в каменное здание. С небольшими перерывами спектакли шли примерно шестьдесят лет. Статус государственного Нижнетагильский театр получил 8 мая 1946 года. Открывались спектаклем «Оптимистическая трагедия». На протяжении всей истории в театре служили люди, преданные искусству. В 1955 году Театр переехал в новое шикарное здание, специально для него возведенное в центре города. НДТ в городе всегда любили и ходили с удовольствием. Сегодня, говорят, на многие спектакли попасть невозможно, есть недовольные, которые жалуются по этому поводу властям.

17 апреля 2017 года в Нижнем Тагиле начала свою работу выездная творческая Лаборатория по современной драматургии. Организаторы Лаборатории: арт-директор Лаборатории, театральный критик Олег Лоевский и Елена Носова – куратор театральных проектов Государственного Театра Наций, помощник художественного руководителя Евгения Миронова, привезли в Нижний Тагил команду молодых и талантливых режиссеров. Вячеслав Тыщук – выпускник ГИТИС (мастерская Марка Захарова, 2008 год). Владимир Смирнов – Щепкинское театральное училище (2004 год, мастерская Николая Афонина) и ГИТИС (2014год, мастерская Сергея Женовача). Дмитрий Зимин – выпускник ЕГТИ (мастерская Андрея Неустроева, 2012 год).

По условиям лаборатории, театру заранее выслали несколько десятков пьес, из которых художественное руководство театра выбрало три подходящих для своей труппы и распределило роли. Меньше, чем за неделю «лабораторной работы» молодые режиссеры должны были создать эскизы трёх новых спектаклей по следующим пьесам: «Метель» Василия Сигарева по мотивам повести Александра Пушкина, «Земля Эльзы» Ярославы Пулинович и «Случай на станции Кочетовка» Александра Солженицына в сценической редакции режиссера Вячеслава Тыщука. Первый день Лаборатории начался с выбора каждым режиссёром места, в котором будет показан его спектакль. Владимир Смирнов выбрал для эскиза «Метели» театральный гардероб, Дмитрий Зимин предпочел декоративный цех, куда в обычное время не ступала нога зрителя. Вячеслав Тыщук решил инсценировать рассказ Солженицына на сцене большого зала, где, в итоге, рассадят и зрителей. Таким образом, в эксперименте приняли участие даже театральные помещения.

Однако лабораторная работа состоит не только из репетиций новых спектаклей, но и из мастер-классов, тренингов, индивидуальных консультаций. Каждый день Лаборатории начинался с мастер-классов по сценическому движению и сценической речи, которые проводили Вячеслав Белоусов - доцент, заведующий кафедрой пластической выразительности актера Екатеринбургского государственного театрального института, и Ксения Кузнецова - доцент кафедры актерского мастерства, сценической речи Всероссийского государственного института кинематографии.

Затем режиссеры разбирали материал с артистами труппы, расставляли необходимые акценты, выстраивали рисунок каждой роли, исходя из индивидуальных возможностей артистов. Обязательное условие Лаборатории – представить пьесу не в отрывке, а целиком, пусть и в слегка сокращенном виде. У режиссеров были помощники, предоставленные театром, которые помогали держать связь с техническими службами - свет, звук, костюмерный цех, рабочие сцены и т.п. В работу включился практически весь коллектив Нижнетагильского драматического театра. В результате, через несколько дней были подготовлены три полноценных эскиза.

В финале на показы пригласили публику. По окончании спектаклей, зрители участвовали в открытом обсуждении и голосовали за дальнейшую судьбу каждого эскиза. Театралы с удовольствием опускали разноцветные шарики на дно двух пробирок «на штативах»: «Лаборатория так лаборатория», - решили в театре. Голосовали за «продолжить работу» или «забыть, как страшный сон».

Первый экзамен пришлось сдавать режиссеру Владимиру Смирнову. Пьесу «Метель» уральский драматург Василий Сигарев перекроил из прозы из пушкинских «Повестей Белкина». Владимир Смирнов подошел к пьесе творчески и между «старой» классической повестью и «новой» драмой нашел нечто свое новое эфемерное хрупкое. Нижнетагильские актеры доверились молодому режиссеру и раскрылись с неожиданной для земляков стороны. Оказывается, определенное амплуа – не пожизненный приговор. Актриса Екатерина Сысоева, бывшая травести, в «Метели» сыграла Марью Гавриловну, и после показа, что называется, «проснулась знаменитой». Ее Маша – живая, спонтанная романтическая девушка так быстро взрослела, так искренне страдала, что зрителей всерьез обеспокоились ее дальнейшей судьбой. В «Метели» Смирнова случилось еще несколько актерских удач: Прасковья Петровна (Татьяна Исаева) и подружка Маши К.И.Т. (Таиса Краева).

Очень остроумно использовал режиссер пространство театрального фойе с его великолепными деревянными дверями, на полтора часа превратившимися в двери родительского дома и двери запорошенной, завьюженной метелью, богом забытой церквушки. Метель – стихия (возмездие), в неразберихе которой меняются (ломаются) судьбы молодых людей, пытающихся своей волей противостоять Року. От "Метели" в восторге были не только зрители, но и все участники спектакля, получившие удовольствие от кропотливой и тщательной работы с Владимиром Смирновым. В итоге зрители поставили оценку "отлично", проголосовав почти единогласно за то, чтобы эскиз был доработан и вошел в репертуар театра.

Следующий экзамен сдавали актеры, подготовленные режиссером Дмитрием Зиминым. «Земля Эльзы» - не самый сильный текст Ярославы Пулинович, но в пьесе прописаны такие прекрасные роли, которых всегда не достает возрастным актерам. «Любви все возрасты покорны» - кажется банальным, пока не касается лично тебя или близких людей. Пожилые люди тяжело переносят одиночество, а тут… приходит настоящее, не пережитое в юности чувство. Как к этому отнесутся окружающие, достойную пару пожилых влюбленных не волнует, но, оказывается, возникает препятствие: взрослые дети против счастливого будущего стариков и считают нормальным вмешиваться в судьбу родителей.

Красивые туфельки и яркое платье приносят Эльзе (Наталья Соничкина) лишь краткую радость, зато будоражат всю деревню. Здесь конфликт не столько поколений, сколько поэзии любви и прозы жизни. «Подружки» из хора (Нелли Саловская, Татьяна Дунаева), дочь (Ирина Вакуленко), внучка (Любовь Тимофеева) – все в шоке. Вне себя от ярости невестка Василия Игнатьевича (Василий Саргин) Изабелла (Ирина Цветкова). Очень смешно и точно реагирует на происходящее сын Василия Виктор (Василий Мещангин) – такой же добрый и тихий, как отец, только под пятой жены превратившийся в пародию на мужчину.

Вот эпизодическая роль, а какой живой рисунок и узнаваемый образ. Удивительной в этом эскизе Зимина предстала продавщица Марина (Юлия Безноскова). Она – единственная, кто восхищается Эльзой, и, как добрый ангел, пытается помочь влюбленным. Спектакль получился живым, эмоциональным, чувствительным. Даже фотографию умершего мужа Эльзы удалось оживить режиссеру Дмитрию Зимину – портрет Петра (Александр Долматов) не только прячут в шкаф, а затем уносят в другой дом, он еще успевает сыграть на аккордеоне щемящую мелодию, лейтмотив спектакля. В обсуждении эскиза приняли живейшее участие не только старшее поколение зрителей, но и молодежь, признавшаяся, что теперь впору задуматься об отношении к старикам.

Окончилась Лаборатория работой Вячеслава Тыщука «Случай на станции Кочетовка». Рассказ Александра Солженицына имел счастливую судьбу: случайно попав на страницы газеты «Правда», они никогда не был запрещен, в отличие от других произведений писателя. Режиссер сам инсценировал рассказ и придумал сценографию. Пока зрители «обживали» большую сцену, на экране, отгораживающем сцену от зала, горячился черно-белый «Чапаев». Категоричность комдива, наивная вера в победу «наших», знаменитое советское патриотичное кино, что лучше могло иллюстрировать документальный рассказ о лейтенанте Зотове – человеке новой формации.

Молодой человек посылается во время войны мелким служащим на железнодорожную станцию. От него мало что зависит, но все же…. В бездушной бюрократической машине, перемалывающей все, что не по уставу, можно попытаться остаться человеком. Зотов (Дмитрий Кибаров) не выдерживает. Маленький человек, большая война, неразбериха, ужасное время.

Молодой артист Кибаров блестяще справился с большой ролью. Неуверенность и растерянность, стиснутые жесткими инструкциями и отчаянной верой в коммунизм делают свое дело. Пытаясь вначале помочь некоему Тверитинову (Игорь Булыгин), проникаясь симпатией к этому непонятному ему интеллигентному человеку, Зотов все же совершает предательство, бдительно сдав незнакомца – НКВД, то есть той самой бездушной машине. Самая важная фраза в финале: «Никогда потом во всю жизнь Зотов не мог забыть этого человека».

Мощная история зацепила зрителей. Молодые люди, учитель истории, библиотекарь, гости из Екатеринбурга, участвующие в обсуждении, сказали, что такие спектакли крайне важны, чтобы лучше знать и понимать прошлое страны… Директор театра Ольга Анисимова была очень довольна и выразила благодарность режиссеру за выбор материала и талантливую постановку. В спектакле ярко и точно обозначили свои персонажи актеры театра – Сергей Зырянов, сыгравший сразу несколько ролей, Мария Харламова, Олег Токарев и др. Даже в эпизодических ролях чувствовался сплоченность и энтузиазм, было заметно, как актерам нравилось работать.

Театральный эксперимент можно считать абсолютно успешным, и, если режиссеры смогут закончить работу над спектаклями, то в афише НДТ засверкают сразу три новых премьеры.

На прощание, молодые режиссеры сказали несколько слов о работе в НДТ.

Владимир Смирнов:

- Здесь очень хорошая атмосфера в театре, отличная труппа. Не было никаких трудностей, полное взаимопонимание, никто никуда не бежал, не смотрел на часы. Это важно. Конечно, хочется сюда вернуться и доделать этот эскиз, может, и еще какую-нибудь работу затеять. В Нижнем Тагиле очень хорошая публика. Тут неожиданно приятная атмосфера, неожиданно - потому что я ничего не знал про Нижний Тагил.

Дмитрий Зимин:

- Я очень рад, что у меня получился с актерами полный контакт, что они мне поверили. Для эскиза мне очень важно было найти живое рабочее место, как только я его нашел, все встало на свои места. Очень было интересно поработать с возрастными актерами, которые не сразу восприняли пьесу. В процессе работы менялись отношения между поколениями, уменьшился разрыв, они стали лучше понимать друг друга.

Вячеслав Тыщук:

- Для меня режиссура начинается с выбора материала. Здесь было очень важно, что я сам выбрал рассказ Солженицына. Я давно хотел его поставить, и театр пошел мне навстречу. В труппе прекрасные актеры, с которыми можно сделать все, что угодно. В театре вообще все службы отлично работают, надеюсь, что у них так круглый год, а не только во время Лаборатории. Очень позитивное впечатление осталось от Нижнего Тагила.

материал опубликован в журнале "Театральный мир", № 5 за 2017 год

https://www.facebook.com/pg/%D0%A2%D0%B5%D0%B0%D1%82%D1%80%D0%B0%D0%BB%D1%8C%D0%BD%D1%8B%D0%B9-%D0%BC%D0%B8%D1%80-371496016231274/photos/?tab=album&album_id=1319127198134813

Подробности: Автор: Лариса Каневская. Главный редактор; Родительская категория: ТЕАТРАЛЬНАЯ РОССИЯ; Категория: ЛАБОРАТОРИИ; Опубликовано: 19 июня 2017; Просмотров: 311

В июне 2015 года творческая Лаборатория Театра Наций прошла в Кинешемском драматическом театре. Лаборатория – важнейшая часть совместной с Министерством Культуры РФ Программы поддержки театров малых городов России, которая проводится уже несколько лет. Художественный руководитель Театра Наций, народный артист России Евгений Миронов не раз отмечал, что в городах, где действует хотя бы один театр, уровень культуры заметно выше. На культуру в нашем государстве всегда выделялось недостаточно средств, а в сегодняшнее непростое кризисное время многие театры, особенно провинциальные, существуют практически на одном энтузиазме. Для таких театров, не имеющих возможности устраивать своим актерам курсы повышения квалификации, платные тренинги, чрезвычайно важны Семинары-Лаборатории. Тренинг – обязательное условие для профессиональной успешности, а Лаборатория, помимо основной практики, предоставляет теоретическую базу, возможность для самостоятельных тренировок. Традиционно Лаборатория организуется следующим образом. Из Москвы приезжает команда из молодых режиссеров, которые немедленно приступают к репетициям эскизов новых спектаклей по выбранным театром пьесам. Педагоги по сценической речи и сценическому движению дают интенсивную теорию и практику. Возглавляют творческую команду и курируют всю работу Лаборатории Олег Лоевский, арт-директор, театральный критик, и Елена Носова, помощник художественного руководителя Театра Наций, куратор Программы.

В Кинешемском театре такой активной деятельности поначалу не ожидали, и первый день актеры и технические службы театра провели даже в некоторой растерянности, но потом быстро втянулись и с восторгом принимали участие во всем. Каждое утро начиналось с занятий в «школе актерского мастерства» у практикующего руководителя школы профессионального актерского тренинга, педагога Александры Дзюбы (актер театра Романа Виктюка), затем вся труппа дружно работала над сценической речью под руководством педагога Театрального колледжа Олега Табакова Мариной Гарсия-Солано. Затем молодые, но известные режиссеры Михаил Заец, Кирилл Сбитнев и Георгий Цнобиладзе разбирали своих актеров и до позднего вечера придумывали с каждым актером рисунок его роли. Четыре полноценных дня театр жил в таком плотном графике. Пока шел рабочий процесс, корреспондент журнала «Театральный мир» побеседовала с художественным руководителем театра Иваном Солововым:

- До того, как стать главным режиссером Кинешемского драматического театра, вы прошли неординарный путь - от рядового матроса до президента известной кинокомпании. Какие года и люди оказали на вас самое большое влияние?

- В плане творческого опыта было бесценно начало девяностых годов. Тогда открылись все двери, можно было снимать любое кино, не оглядываясь на цензуру. Фильмов снимали даже чересчур много, а вот с 2000-го по 2007-й год в кинокомпаниях произошел качественный скачок, который был отмечен российскими и международными кинофестивалями.

Я очень благодарен своей судьбе за знакомство с замечательными людьми. Решающую роль в моей жизни сыграл Сергей Апполинарьевич Герасимов, ведь в юности я не мечтал быть режиссером, а хотел стать моряком дальнего плавания, поступал в херсонскую мореходку, потом - в военно–морское училище на факультет журналистики. Однажды к нам в училище с фильмом «Дочки-матери» приехал сам Сергей Апполинарьевич. Я опоздал и встретил в фойе клуба Герасимова: «Ну что? Опоздал? Садись, поговорим, чего на фильм смотреть, потом сам поглядишь…». Два часа мы с ним проговорили, и он посоветовал мне идти во ВГИК. Я окончил сценарный и режиссерский факультеты, и моя жизнь закрутилась. Большую роль в моей жизни сыграл Виктор Павлов, мой друг, о чем я всегда с гордостью говорю. Он водил меня в театр Ермоловой, в Малый театр, в театр Моссовета. В театре на Таганке, благодаря Боре Хмельницкому, я тоже все пересмотрел. Я часто бывал за кулисами, не раз беседовал с Владимиром Высоцким, был знаком с Геннадием Шпаликовым. Москва семидесятых годов была такая театральная, студийная, и к театру я постоянно стремился, но как-то все не получалось. Не то, чтобы я не мог туда попасть, просто душа требовала большего размаха. Но театральных артистов я все равно считаю лучшими: на них весь кинематограф держится. В театре артисты находятся в постоянном тренинге, в работе, в форме.

- А кумиры у вас были?

- В творчестве? Безусловно! Тарковский, Герасимов…

- Иван Иванович, а какие спектакли тогда потрясли вас как зрителя?

- В молодости меня потряс спектакль театра им. Моссовета «Глазами клоуна»…

- С Геннадием Бортниковым…

- Да, и «Петербургские сновидения» («Преступление и наказание») тоже с Бортниковым и Тараторкиным. Вообще, Театр Моссовета и Таганка меня сильно будоражили. Через Борю Хмельницкого я познакомился не только с Владимиром Высоцким, но и с Валерием Золотухиным, Ниной Шацкой, Ваней Дыховичным. Не то, чтоб я хвастаюсь, но они действительно сыграли для меня важную роль …

- Помимо того, что вы часто ходили в театр и много общались, вы снимали в год по несколько фильмов. Когда же вы все успевали?

- Я – очень мобильный, успеваю потому, что не люблю отдыхать, выходные я просто ненавижу, а праздники для меня – катастрофа. Весь прошлый год, пока у нашего Кинешемского театра был отпуск, я не уходил из театра - читал, планировал, искал…

- Вы ведь как раз мечтали в театре работать…

- Да, точно, и, знаете, я счастлив, что могу сейчас окунуться в театральную жизнь, как когда-то мечтал, могу попробовать что-то воплотить. Я недавно перечитывал Всеволода Мейерхольда. Помните, раньше были жесткие ограничения в жанрах - драма, опера, балет? Мы всегда загоняли себя в рамки тарификационных справочников. Кинооператору, например, будь он семи пядей во лбу, нельзя было работать режиссером. Я счастлив, что сегодня эти грани стираются. Порой в провинциальных театрах приходится слышать: «Ну, это у вас в кино все было можно, а в театре так нельзя…». Потом начинаем делать, оказывается, и в театре возможно. Есть свои плюсы везде, почему бы их не использовать?

- Что вы скажете о Кинешемской труппе. В театре ведь приходится работать с тем, кто есть. Насколько это сложнее или проще?

- Интересно именно тем, что сложнее работать: ты ограничен рамками труппы, об амплуа говорить не приходится, идешь на компромиссы перед самим собой. Понятно, что актерам здесь платят мало, все стремятся в центр, в Москву, хотя и в Москве полно безработных. Некоторые считают, что играют за пятнадцать тысяч на пятнадцать тысяч, а вот как попадут в Москву на сто тысяч, так там и выдадут на все сто. Я пытаюсь им объяснить: если вы здесь плохо играете за пятнадцать тысяч, то и где угодно будете плохо играть даже за пятнадцать тысяч евро, потому что вы ничего из себя не вытаскиваете. Если не будете двадцать четыре часа в сутки актером, вы никогда им не будете.

- Как вы выбираете пьесу для постановки?

- Выбор пьесы очень зависит от зрителя. В Кинешме – специфическая публика, она не все воспринимает. Артхаус здесь показывать бесполезно, будет провал. Можно сделать фестивальный спектакль, но если кино хотя бы получает прокат, то спектакль, дай Бог, получит несколько дипломов. Фестивальная тема – хорошо: работа с новым театральным языком и пр., но в наше время (во мне же еще говорит и продюсер) приходится плясать от зрителя, а потом от тех актеров, которые есть.

- Что вы ожидали от театральной Лаборатории, когда подавали заявку в Театр Наций на участие в программе?

- У меня есть рабочий план Лаборатории, и я знаю, что итогом Лаборатории будет то, что актеры сыграют почти готовый спектакль. В кинематографе актер встает перед камерой и тоже должен сразу выдать какой-то эпизод. Он не репетирует по два-три месяца, как в театре, нет никакой коллективной читки. Мне очень нравится Лаборатория - методика экстремального создания эскиза, когда из актера вытаскивается все, используются все скрытые возможности. Это как по Юнгу – то, что лежит в бессознательном, мы обычно не трогаем, но в экстремальной ситуации все откуда-то начинает выползать. Я за то, чтобы идти вперед, изучать, смотреть, анализировать и все в копилочку вкладывать, а потом выдавать на сцене. Я вижу, что многие в театре просто счастливы от того, что происходит. Вы сделали великое дело, что приехали. У наших актеров расширились глаза от потрясающих педагогов и режиссеров: увидеть столько интересных людей со своими мыслями, со своей спецификой работы - такого у них еще не было. Да, они обычно смотрят гостевые спектакли на фестивалях, проводимых в Кинешме, но самой-то «кухни» не видят. Изредка приезжают московские и питерские режиссеры на постановки, но все это - не системно. Некоторые думали, что сейчас приедут люди из Москвы, прочтут лекцию, немного порепетируют и разойдутся. Они не ожидали, что педагоги и режиссеры будут так выкладываться, вкалывать с утра до ночи, подавать такой пример. Я - в восторге от работы всей вашей команды. Интересно, что у режиссеров - разные театральные школы, разный опыт, я сам хожу у них учусь. Замечателен период читки пьесы. Казалось бы, раздай роли да иди репетировать на сцену, ан нет, лучше не перескакивать этот важный период, в котором и происходит разбор каждой роли.

- Какова тактика и стратегия вашей театральной деятельности?

- За последний год мы подняли планку в театре очень высоко: спектакли идут на полных аншлагах, чего раньше было только два раза в году - в открытие и закрытие сезона. Не хотелось бы, чтобы эта планка упала и нас прихлопнула, поэтому нужна хорошая драматургия. Мы хотим делать ставку на широкого зрителя, на подростковую аудиторию. В Кинешме много школ, молодежи, а в театре для них пока ничего нет. Здешняя публика привыкла к патриархальности, но мы будем постепенно брать современную драму. Кинешемские зрители перекормлены Островским: все его пьесы по два раза уже ставили. Когда говорят: «Мы - театр Островского и должны открываться Островским», - Я отвечаю: «А что же тогда делать театру Гоголя или Чехова? Гонять пять пьес по кругу?». В какие-то моменты это идет даже во вред актерам: штампы, мизансцены в стиле семидесятых годов. А мне хочется настоящее соединить с завтрашним…

Одним из условий работы Лаборатории являлся вольный выбор режиссером любого помещения в театре. Опытный режиссер Михаил Заец которую он решил репетировать и показывать комедию «Зрителям смотреть воспрещается» сразу на большой сцене, только зрителей рассадить не в зале, а с обратной стороны занавеса. Тема пьесы – интриги театрального закулисья, так что выбор – вполне логичен, и зрителю всегда хочется заглянуть за занавес.

Пространство сцены нарочно заставили разными декорациями. Режиссер с большим удовольствием подключил разнообразную бутафорию, всевозможные световые и звуковые эффекты, дым и даже снег. Костюмы были подобраны самые яркие, крикливые. Актерам была поставлена задача – изо всех сил переигрывать и форсировать звук в традициях старого театра, что они с энтузиазмом и сделали, увлекшись игрой «театр в театре».

Закулисье оказалось столь привлекательно для публики, что актерам устроили настоящую овацию. Получили удовольствие и актеры, и зрители.

Режиссер Кирилл Сбитнев для показа спектакля «Августовские киты» выбрал подвальное помещение, где с потолка капала вода, а мрачные стены наводили тоску и грусть, напоминая о старческом одиночестве, о физической немощи и печали, о которых идет речь в пьесе американского драматурга Дэвида Берри.

Актеры старшего поколения Кинешемского театра, довольно редко занятые в репертуарных спектаклях в силу недостатка пьес с возрастными ролями, не могли поверить, что каждому из них выпал почти бенефис, и поначалу сомневались, что осилят такие большие роли.

Режиссеру удалось убедить своих актеров. Терпеливый и тактичный подход к процессу репетиций, талантливое решение непростой пьесы привели к достойному результату. Публику чрезвычайно тронула история стариков, не утративших способности любить и верящих, что еще случиться чудо…

Режиссер Георгий Цнобиладзе не сразу нашел пространство для эскиза спектакля «Малые деньги», наконец, он поместил действие пьесы в большом фойе, остроумно обозначив и дом, и парк, и бар, где происходят события. Георгий с удовольствием работал с актером Романом Зареевым, утвержденным на главную роль художественным руководством театра. Зарев - актер с режиссерской хваткой, и он точно ухватил образ своего Ясона, молодого человека, страдающего аутизмом, которого мать пытается приучить к самостоятельной жизни.

Эта пьеса современного финского драматурга Сиркку Пентола о том, что люди не понимают друг друга, а простодушие принимают за неизлечимую болезнь. В спектакле есть много важных мыслей, которые следует обдумать, например, то, что слепая материнская любовь может навредить и даже лишить жизни другого человека, а «малые деньги» могут принести большое горе. Один из героев сюжета - ребенок, эту роль доверили сыграть мальчику из актерской семьи, который подобно любым артистическим детям крутился за кулисами. И юного артиста тепло приняли зрители.

В дни показов собиралось много местных театралов, которым объяснили правила «игры»: после каждого эскиза предстояло обсуждение и голосование. Зрители должны были опустить карточки в одну из коробок с надписью: «Оставить как есть», «Продолжить работу» или «Забыть как страшный сон». Все эскизы, поставленные во время Лаборатории, были одобрены кинешемской публикой: большинство зрителей проголосовало за то, чтобы оставить спектакли в репертуаре театра.

Послесловие

Директор театра Суркова Наталья Викторовна - Мы переживали, сомневались, смогут ли наши актеры работать в таком темпе, в таком ритме, как примут спектакли наши зрители, но все увенчалось большим успехом. Это было понятно по тому, как реагировали зрители, как благодарили сразу после спектакля и на следующий день. Естественно, все три спектакля мы возьмем в репертуар нашего театра, тем более, что ситуация сейчас в театре, как и во многих провинциальных театрах такая: нас совершенно лишили дотаций на новые постановки, существенно урезали в заработной плате. И эти три спектакля, не только в духовном плане, но и в материальном, будут хорошим подспорьем для нашего театра. Так что, огромное вам спасибо! Надеюсь, мы и дальше продолжим наше сотрудничество, а все ваши режиссеры и педагоги - большие молодцы!

Иван Соловов - У нас в театре произошла революция: многие актеры раскрылись совершенно с иной, неожиданной стороны. После тренингов и репетиций они дали такой качественный скачок, что полагаю, теперь готовы к любым подвигам и свершениям. Это для всех оказалось отличной школой, и для меня, в том числе.

Материал опубликован в журнале «Театральный мир» № 10 за 2015 год

https://www.facebook.com/media/set/?set=a.905443422836528.1073743046.371496016231274&type=3&pnref=story

Подробности: Автор: Лариса Каневская. Главный редактор; Родительская категория: ТЕАТРАЛЬНАЯ РОССИЯ; Категория: ЛАБОРАТОРИИ; Опубликовано: 19 июня 2016; Просмотров: 563

В сентябре состоялась театральная Лаборатория в рамках совместной Программы Театра Наций и Министерства Культуры по поддержке театров малых городов России. В Мичуринский драматический театр из Москвы отправилась творческая группа под руководством помощника художественного руководителя Театра Наций н.а. России Евгения Миронова Елены Носовой и арт-директора Лаборатории Олега Лоевского.

https://scontent.fnic2-1.fna.fbcdn.net/t31.0-8/14883483_1130823906965144_2043243616897880490_o.jpg

Мичуринск – малый российский город в четырехстах километрах от Москвы, на сотню тысяч жителей имеет отличный театр, построенный в конце девятнадцатого века! Театр открылся даже на год раньше знаменитого Московского Художественного Театра. Мичуринские купцы бывшего уездного города Козлова не пожалели денег, выстроили шикарное здание на зависть иным столичным театрам. Плитку на полу в холле выложили такую, что она до сих пор не нуждается в замене.

https://scontent.fnic2-1.fna.fbcdn.net/t31.0-8/14856050_1130823973631804_6200793062149414476_o.jpg

Люстра в зрительном зале – бронзово-хрустальная, великолепная, да и в фойе видны признаки роскоши. Весь интерьер говорит о любви к театру, и, надо сказать, все это с любовью поддерживается нынешними хозяевами. Жители города обожают свой театр, служащий его украшением вот уже сто двадцать лет. Мичуринский драматический театр – лауреат множества фестивалей, но история с финансами, выделяемыми на культуру, такова, что любая творческая единица нуждается в поддержке, особенно в провинции.

https://scontent.fnic2-1.fna.fbcdn.net/t31.0-8/14889841_1130823673631834_7457726571302299928_o.jpg

Например, в этом году театру вообще не дали денег на новые постановки, так что Лаборатория пришлась как нельзя кстати. В состав столичной команды вошли молодые, но отлично зарекомендовавшие себя режиссеры и маститые педагоги. В течение нескольких дней режиссеры создавали эскизы по выбранным театром пьесам современной драматургии. Дополнительно к многочасовым репетициям по утрам проходили мастер-классы. Доцент кафедры пластического воспитания актёра Школы-студии МХАТ Андрей Ураев и педагог Московского театрального колледжа Марина Гарсия-Солано проводили для актеров интенсивный курс повышения квалификации по сценическому движению и сценической речи.

https://scontent.fnic1-1.fna.fbcdn.net/t31.0-8/14633570_1130824116965123_8746458712879640193_o.jpg

Несмотря на такой интенсив, вся труппа работала и училась с удовольствием. Для театра это был совершенно новый опыт и, по общему признанию, крайне необходимый. Выбор пьес и распределение по ролям осуществляла администрация в лице директора театра Галины Николаевны Поповой и главного режиссера театра Алексея Истомина, прекрасно осведомленных о возможностях труппы. Затем каждый режиссер выбрал подходящее пространство для своего будущего эскиза, и репетиции пошли полным ходом. Режиссеру Алессандре Джунтини (СПбГАТИ, выпускница Мастерской В. М. Фильштинского) выпало ставить пьесу Василия Сигарева «Детектор лжи». На первый взгляд, это – сугубо бытовая комедия, неизменно вызывающая смех у зрителей, но в ней заложен философский смысл, и молодому режиссеру удалось вскрыть подтекст этой пьесы. Сквозь ругань и недовольство героев, раздражение и страх, привычные и надоевшие комплексы, как зеленый росточек сквозь асфальт, пробивалась настоящая любовь. Гипнотизер (Андрей Зобов), сумевший вытащить из-под сознания супругов Зыбовых (Ирина и Сергей Дубровские) тщательно скрываемую правду, неожиданно сам попал «под раздачу».

https://scontent.fnic2-1.fna.fbcdn.net/t31.0-8/14876701_1130825086965026_8150720843391058881_o.jpg

Забавно, что несуразную ячейку общества сыграла настоящая актерская семья, и от их двойной энергетики в зал аж искры летели. История поучительная, нелегко увидеть в зеркале свой неприглядный вид, сразу хочется думать, что оно криво. Для того и существует театр, чтобы за вечер люди прожили чужую жизнь, а приобрели собственный опыт. На обсуждении директор театра Галина Попова выразила восторг по поводу того, что всего за пять дней удалось поставить такой полноценный спектакль, и что именно таких современных пьес, помогающих учиться воспринимать жизнь и людей в неприкрашенном обличии, не хватало. Свой эскиз по пьесе драматурга Юлии Тупикиной представил на суд зрителей молодой режиссер Николай Русский (СПбГАТИ, выпускник Мастерской В. М. Фильштинского). Для воплощения замысла им был выбран театральный гардероб, в котором успешно разместились квартира Оли (Ольга Чернышова) и диван, на котором воцарилась бабушка (Татьяна Рогачева), и даже бар, куда ушли отрываться подруги – Оля и Маша.

https://scontent.fnic2-1.fna.fbcdn.net/t31.0-8/14753453_1130824570298411_4183519598624054484_o.jpg

Бенефисная роль Ба пришлась актрисе Татьяне Рогачевой впору. Не вставая с дивана, не совершая никаких сильных жестов, она умудрилась создать образ реальной, много чего пережившей женщины, добравшейся в столицу издалека ради того, чтобы единственная внучка Оля не совершила дорогих ошибок, за которые уже расплачиваются бабушка и мать. Так важно, чтобы Оля помирилась с матерью, чтобы вышла замуж, родила детей. Налаженный быт, карьера, удобный гражданский муж (Владимир Новосельцев), который вопрос о детях считает неудобным, гламурные подруги – все оказывается фикцией и фальшью, все рассыпается как карточный домик. Николай Русский, обыгрывая пространство, придумал несколько интересных деталей. Так у него пакеты с гостинцами, привезенные из деревни заботливой Ба, выдает Леша по предъявленным гардеробным номеркам. Все мужчины в спектакле одеты как манекены или домашние хозяйки – намек на то, что чувство и достоинство настоящих мужиков в сумасшедшей городской жизни отмирает за ненадобностью. В итоге, конечно, все равно побеждает любовь, ярко светит луч надежды, все будет хорошо. На обсуждении двум главным героиням зрители, наполовину состоящие из коллег по театральному цеху, устроили овацию.

https://scontent.fnic1-1.fna.fbcdn.net/t31.0-8/14876464_1130824653631736_2972624953853591164_o.jpg

А сами актеры от души поблагодарили режиссера за необыкновенную творческую атмосферу и признались, что во время показа эскиза больше всего боялись его подвести. Самая сложная и многонаселенная пьеса «Крум» Ханоха Левина досталась молодому режиссеру Владимиру Смирнову (ГИТИС, выпускник Мастерской С.В.Женовача). За пять дней одолеть такой многословный, требующий практически профессионального психоанализа текст – всё равно что сдать экзамен на высшее мастерство. И нужно отметить, что режиссеру, несмотря на то, что пришлось сильно сократить материал, удалось главное – доказать зрителям и самим актерам, что они способны брать самую высокую планку, способны серьезно мыслить и погружаться в тончайшие нюансы человеческого поведения. Каждый персонаж на сцене был органичен, каждый актер сумел показать своего героя крупным планом и очень подробно. Крум (Сергей Холкин), его мать (Валентина Кошмина) и остальные персонажи не совершали особых действий, но каждая секунда их пребывания на сцене была оправдана.

https://scontent.fnic2-1.fna.fbcdn.net/t31.0-8/14884573_1130825513631650_7557057225652446724_o.jpg

Экзамен всей группой было сдан и очень достойно. Пусть мир пьесы, отраженный на сцене, темен и черен, но, пока у зрителя рождается сострадание, надежда на лучшее не умирает. Многие зрители заявили после этого отрывка, что хотели бы увидеть спектакль целиком. После окончания показа зрители голосовали, решая судьбу показанных работ, выбирая один из вариантов: «оставить как есть», «продолжить работу» или «забыть как страшный сон». Войдут ли будущие спектакли в репертуар, решать будут не только зрители, но и руководство театра.

https://scontent.fnic2-1.fna.fbcdn.net/t31.0-8/14608851_1130824040298464_2343855141920524562_o.jpg

Лаборатория пришлась вовремя и впору, стала необходимым и ценным помощником, подарила театру новые возможности, на практике доказала, что можно и нужно браться за современную драматургию, что театральная публика готова к любым экспериментам, лишь бы они были сделаны качественно и с любовью.

материал опубликован в журнале "ТЕАТРАЛЬНЫЙ МИР" № 10 2016г. ЛАРИСА КАНЕВСКАЯ "ВСЕ РОЛИ ВПОРУ"

Подробности: Автор: Лариса Каневская. Главный редактор; Родительская категория: ТЕАТРАЛЬНАЯ РОССИЯ; Категория: ЛАБОРАТОРИИ; Опубликовано: 19 июня 2016; Просмотров: 227

Театральный прорыв под Ростовом
Репортаж с очередной Лаборатории Театра Наций - 11 августа 2014

В июле в Ростовской области состоялась Лаборатория Театра Наций, новый этап программы поддержки театров малых городов России, которую помогает осуществлять Министерство Культуры РФ. Творческая Лаборатория - это обновление театра путем эксперимента. По утвержденным условиям программы из Москвы в малый город приезжает команда режиссеров, педагогов и театроведов, которые проводят занятия, репетируют с местной труппой, помогают обновить репертуар, и, если эскизы дорабатываются в достойные спектакли, приглашают театр участвовать в ежегодном Фестивале театров малых городов России. Лаборатория – событие не только для театра, но и для всего города, это некий рывок в общероссийскую культуру.

Елена Носова - куратор театральных проектов, помощник художественного руководителя

Государственного Театра Наций:

- Елена, дайте, пожалуйста, наиболее точное определение Программы…

- Федеральная программа по поддержке театров малых городов России разработана и осуществляется Государственным Театром Наций под руководством н.а. РФ Евгения Миронова при поддержке Министерства культуры России с 2010 года. Помимо ежегодного Фестиваля театров малых городов, который в этом году проходил в г. Коломна и Зарайск Московской области, в различных регионах страны в рамках программы организуются творческие Лаборатории по современной драматургии с участием столичных режиссеров.

- Каждый год несколько малых городов из разных регионов попадают под патронаж Театра Наций. Почему нынешняя Лаборатория проходит одновременно в двух городах одной области?

- Да, в этом году выбраны сразу два города Ростовской области: Таганрог и Новошахтинск. Новошахтинский драматический театр поддержан Театром Наций не случайно. Здесь особая история.

Город в последние годы переживает тяжелые времена: была авария, были закрыты все шахты - люди остались без работы, а сейчас город вовлечен в цепь известных событий, размещая беженцев в пункте временного пребывания, оказывая людям неоценимую помощь. И все это время молодой театр живет и является единственным культурным центром города. Посмотрите, на сайт театра: люди из заброшенного кинотеатра своими руками построили театр. И, конечно, особое уважение вызывает художественный руководитель Новошахтинского драматического театра Светлана Сопова своими профессиональными и человеческими качествами. В эти непростые времена театром ведется активная работа как с детьми шахтеров, так и со взрослой аудиторией.

- Кого из режиссеров Театр Наций пригласил в Ростовскую область для участия в творческой Лаборатории?

- Лаборатория всегда привлекает молодых, но уже известных режиссеров. В Таганрогском театре имени А.П. Чехова эскизы спектаклей представят: Кирилл Сбитнев, Павел Зобнин и Радион Букаев.

Театром выбран триптих Брайана Фрила по мотивам произведений А.П. Чехова, для трех частей пьесы режиссерами были выбраны три разных площадки. На сцене Новошахтинского драматического театра эскиз спектакля «Прекрасное далеко» по пьесе Данилы Привалова представила режиссер из Италии Алессандра Джунтини.

-----------------------------------------------------------------------------------------

Олег Лоевский –арт-директор Фестиваля театров малых городов России, театральный критик:

- Работа Лаборатории в Таганроге проводится по традиционной схеме?

- Да, это уже такая апробированная программа: мы приезжаем в малые города, привозим специалистов по сценической речи и сценическому движению, устраиваем актерский тренинг, привозим известных режиссеров, которые репетируют с актерами местной труппы, ставят эскизы спектаклей. Все это ничего не стоит театру и проводится на деньги, выделенные министерством культуры в целях поддержки театров малых городов.

- Итогом Лаборатории можно считать готовые эскизы?

- Да, на которые мы обязательно приглашаем зрителей, потому что без зрителя в театре вообще ничего не бывает. После показа мы обсуждаем спектакли прямо в зале и предлагаем зрителям проголосовать: оставить спектакль как есть, продолжить работу или забыть, как кошмарный сон. В итоге получается целый модуль, позволяющий театру обнаружить у себя какие-то скрытые резервы…

- Решение: оставить спектакль или забыть все же в итоге принимает администрация театра?

- Разумеется, но для нас всех очень важно мнение зрителей, пожалуй, это – самое важное и интересное. По количеству голосов мы понимаем, что вот этот материал сложноват для восприятия, а этот вызвал живейший интерес…

- На этот раз Лаборатория проводится сразу в двух городах Ростовской области…

- Да, на днях в Новошахтинском драматическом театре с большим успехом прошел эскиз молодого итальянского режиссера Алессандры Джунтини. Конечно, у меня были замечания к режиссеру, но я же понимаю, что это - всего лишь эскиз, который требует доработки, чтобы стать полноценным продуктом, и при этом зрители проголосовали за то, чтобы оставить спектакль в том виде, в котором они увидели. В этом театре очень творческая атмосфера, они хотят идти в ногу со временем, несмотря на все их сложности.

- Вас не удивил выбор директора Таганрогского драматического театра, который вместо трех пьес разных авторов выбрал трилогию ирландского драматурга по произведениям Чехова?

- Нет, не удивил. Мы занимаемся современной драматургией, а в данном театре предпочитают классику, и чтобы избежать встречи с неизвестным, чтобы не рисковать, Сергей Герт (директор и художественный руководитель театра) выбрал пьесу, в основе которой все тот же Чехов. Драматург Брайан Фрил скорее сделал какой-то вольный перевод Чехова, чем написал новое произведение, но это - право театра на выбор. Жаль только, что в эскизах не задействована вся труппа, так как наиболее интересны те проекты, в которых участвует как можно больше местных актеров: они по-другому общаются, заново знакомятся, удивляются друг другу. Могут даже измениться отношения внутри труппы, так как мы привозим некую бациллу творчества, действующую в экстремальной ситуации.

- Олег Семенович, как вы считаете, Лаборатория в Таганроге прошла успешно?

- Да, это видно по тому, с каким интересом и радостью наши актеры работали с молодыми режиссерами, а также по той благодарности, которую на обсуждении высказывали зрители. Мы полагаем, что наша работа здесь будет иметь какое-то продолжение…

Светлана Николаевна Сопова, художественный руководитель Новошахтинского драматического театра:

- Какова история возникновения в Новошахтинске театра?

- На пустом месте никогда ничего не возникает. Здесь был народный театр, он - почти ровесник города, ему 65 лет. Я в этом театре выросла. Когда в 1996-м году все закрывалось, мы создали муниципальный театр. Здание, которое нам досталось, было разрушено, мы несколько лет его сами восстанавливали при полном отсутствии финансирования. С 2003-го года мы, к счастью, входим в сеть областных профессиональных театров. Мы точно знаем, что очень нужны городу.

- У вас в театре – чрезвычайно эмоциональная, благодарная публика, им, видимо, так не хватает радости, ярких красок в этом маленьком городе, в котором так непросто жить…

- Наши зрители действительно восхищают всех приезжающих в город театральных деятелей: они тонко чувствуют, они готовы к экспериментам. Они живут тяжело, а театр помогает им думать, выбирать путь. Когда смотришь сегодняшнюю пьесу, поневоле ищешь в ней ответы на вопросы…

- Вы сами выбрали пьесу «Прекрасное далеко»?

- Да, вместе с Олегом Семеновичем Лоевским. Мы очень благодарны Театру Наций: то, что эти люди делают для театров малых городов, переоценить невозможно. У нас, например, всего двенадцать человек в труппе, разве могли бы мы позволить себе такие прекрасные высокопрофессиональные мастер-классы? А Фестиваль театров малых городов – это просто сказка. Там не так, как на других фестивалях: показал свой спектакль и тут же уехал, там с артистами занимаются, все театры общаются несколько дней, смотрят спектакли друг у друга, впитывают новое. Мы были дважды, это были счастливые незабываемые мгновения…

- Ваша труппа как-то изменилась после фестивалей и Лабораторий?

- Знаете, как говорят: до войны и после войны; до того, как сказал «люблю» и после. Областные журналисты и театральные критики заметили уже после первой Лаборатории Театра Наций в 2011-м году – мы сразу другими стали, это – правда.

- Где ваши актеры учились?

- В Ярославском театральном институте, мы его очень любим. Еще у нас в труппе прибавление: из Луганска к нам приехал Морозов Павел Иванович – прекрасный актер и драматург, у нас идет спектакль «Ассоль» по его пьесе. В связи с последними событиями он решил переехать в Россию, позвонил нам, а я ему говорю: «Павел Иванович, да вас многие театры с удовольствием возьмут…», но он все же решил в наш театр приехать. Это для нас дорогого стоит.

- У вас сейчас в городе много беженцев…

- Да, и мы стараемся их согреть, готовы для них играть бесплатно, у нас вообще около трети спектаклей - благотворительные. Наши подопечные – интернаты, малообеспеченные люди, дома престарелых, детские дома, общества слепых, глухонемых и т.п. Мы считаем это своей миссией. Надо видеть их реакцию, это – самый замечательный зритель. Сейчас все говорят, что театры должны сами зарабатывать, это верно, но нужно не забывать главное: ради чего существует театр…

--------------------------------------------------------------------------------------------------

Игорь Николаевич Сорокин, мэр Новошахтинска:

- Удивительно, как в вашем маленьком городе оказался такой замечательный театр…

- Потому что в нашем маленьком городе живут замечательные люди. Все наши актеры – жители Новошахтинска и, знаете, этот театр держится на энтузиазме тех людей, которые в нем не работают, а служат, живут.

- Какое впечатление у вас от эскиза спектакля «Прекрасное далеко»?

- Казалось бы, такой маленький срок – четыре дня, но по результату голосования видно, как зрители восприняли эскиз, сочтя его полноценным спектаклем, какую благодарность высказывали на обсуждении. Спектакль подтолкнул к непростым размышлениям о смысле жизни, о добре…

- Недаром Евгений Миронов, художественный руководитель Театра Наций, всегда подчеркивает, что наличие в маленьком городе театра делает этот город большим, настоящим…

- Мы обязательно поддержим наш единственный театр. Мы только-только начали находить всевозможные формы существования, приглашаем инвесторов, чтобы город зажил, строим дома. Скоро откроется кинотеатр, которого город был лишен с постсоветского времени, в августе запускаем новые спортивные объекты. В общем, стараемся уделять главное внимание развитию социальной инфраструктуры, и театр – немаловажная составляющая этой культуры. Мы сделаем все, чтобы в Новошахтинске было приятно и здорово жить.

-------------------------------------------------------------------------------------------------

Алессандра Джунтини, режиссер

В 2011 г. окончила Санкт-Петербургскую государственную академию театрального искусства (мастерская В.М.Фильштинского), с 2011 года является актрисой Этюд-театра. Режиссерские работы:2014 г."Тирамису" Ростовский академический молодежный театр 2013 г. "Nature Morte в Яме" (дебютная режиссерская работа), «Фаусто Паравидино» Этюд-театр, 2012 г. "Наташины мечты" Я.Пулинович (реж.Д.Егоров) - помощник режиссера, 2012 г. Эскиз по пьесы "Лица в толпе" Л.Батлер, Театр драмы им.А.А.Савина, Лысьва (Пермский край), 2010 г. Эскиз спектакля "Балаганчик" А.Блок

- Алессандра, скажите, как вас занесло в Россию?

- Я приехала учиться в Санкт-Петербург, в театральный институт…

- Почему именно туда?

- Потому что русская культура это – лучшие театры, это - Станиславский…

- Вы специально для этого выучили русский язык?

- Нет, признаюсь вам, я всех обманула, я выучила несколько предложений и поехала поступать, но, видимо, я очень убедительно врала, и меня взяли…

- Откуда взялось стремление к русскому театру? Где его корни, наверняка ведь в семье?

- Моя мама была грузинкой, ее вывезли ребенком еще в советские времена, и она всегда говорила: «Вот русская литература, вот русский театр, вот русская культура…», вот и заразила меня этим…

- По-русски с вами разговаривала?

- Нет, она сама только чуть-чуть говорила, а вот моя бабушка разговаривала…

- Кого назовете главным учителем в профессии?

- Вениамин Михайлович Фильштинский, естественно, наш Мастер курса.

- Что вас привлекает в России, почему вы остались тут работать?

- Потрясающая человеческая отдача. Не знаю, сколько зарабатывают актеры Новошахтинского драматического театра, но это точно какие-то копейки, и все равно они отдают всю жизнь театру, тут медали золотые надо давать каждому за его самоотверженную работу…

- Вы сделали эскиз по пьесе Данилы Привалова «Прекрасное далеко». В свое время вы сами исполняли в подобном спектакле одну из главных ролей. Насколько изменилось ваше отношение к пьесе, когда вы взялись за нее не как актриса, а как режиссер? Какую главную мысль вам хотелось донести до зрителя?

- И как актрисе, и как режиссеру мне важно, что всегда существует надежда, что глупо умирать по своей вине и, тем более, не по своей, вот пассажиры сбитого самолета ни в чем не были виноваты, и не хочется думать, что для них все закончилось. Хочется верить, что для невиновных людей будет оставлена какая-то возможность, еще какое-то существование, а то совсем грустно получается…

- Скажите, Алессандра, а почему у вас на сцене ангелы в телогрейках? Вроде как не рай, а какая-то зона, хотя и в пьесе герои считают, что попали в рай, но похоже сам автор имел ввиду нечто другое…

- В пьесе нет описаний, как выглядят герои, в чем они одеты, сказано лишь, что Серега в валенках, а Вася вошел в дом с мороза. Там много спорных моментов: говорится, что ангелы не злятся, не чувствуют боли, не плачут, не любят, а в то же время все это имеет место…

- Да, в пьесе много противоречий, с вашей постановкой я согласна больше …

- Спасибо. Мне хотелось показать, что есть надежда, что можно любить и чувствовать, даже будучи тихим ангелом, я и сама надеюсь, что в раю именно так, а не плоско и скучно…

- Вы и дальше собираетесь быть режиссером, актерскую стезю оставите?

- Не знаю, я уже перестала задавать себе этот вопрос. Что будет, то и будет, посмотрим. Мне нравится работать, я ни от чего не отказываюсь. Завтра предложат какую-нибудь роль, пойду поиграю, предложат какую-нибудь постановку, пойду поставлю…

- А где вы сейчас обитаете?

- Везде (смеется). Я – актриса и режиссер бездомного Этюд-театра. Мы существуем, когда что-то делаем, но это мне дает возможность пробовать себя во всех остальных местах, все время заниматься делом…

- Мне показалось, основная мысль вашего спектакля «Прекрасное далеко» - «Любить – это значит что-то делать…»

- Да, мне кажется, так надо жить...

В своем эскизе спектакля «Прекрасное далеко» режиссер Алессандра Джунтини главную роль отвела надежде: «Для невиновных людей должна будет оставлена какая-то возможность, на еще какое-то существование, а то совсем грустно получается…», «глупо умирать по своей вине, а не по своей – тем более…». В пьесе Данилы Привалова странное место, в которое попадают (залетают?) после смерти персонажи (люди, ангелы?), они сами называют раем, но, походит оно больше на «зону». Все ходят в телогрейках или рубахах, пилят дрова, заваривают чай, кто-то мечтает покурить, кто-то – полюбить. Обычные люди, оказавшиеся после внезапной смерти в странном месте. Все надеются вернуться на Землю, с которой ушли не по своей воле, но драма в том, что их там уже никто не помнит и не ждет. На сцене у Джунтини – веревочные качели, свобода и…пустота. Люди всю жизнь мечтают о свободе, а сами толком не сознают, для чего она им, потому, обретя эту самую свободу, чаще всего страдают, с грустью вспоминая незатейливые радости прошлой жизни (прогулку на велосипеде, моросящий дождик, усатые троллейбусы, запахи…).

Самый загадочный персонаж – Саныч (Павел Морозов). Он – самый мужественный и харизматичный, и «на зоне» – безусловный лидер, все к нему прислушиваются, хотя у него самого - множество нерешенных проблем: «Очень трудно жить с ощущением, что все закончилось, и не будет больше ничего, очень трудно ждать чего-то из ниоткуда, очень трудно жить в никуда…».

«Ангелы» априори должны летать, но, оказывается, этому еще надо учиться, а не каждому это дано. У ангела вроде не должно быть никаких чувств, он не должен страдать, мерзнуть, любить, но и в этом «прекрасном далеко» от себя не улетишь. Короткую земную жизнь людям не заменит никакая «райская», не нужен им вечный покой.

Эскиз – не полноценный спектакль (что можно успеть за четыре дня?), но уже получилась хорошая заявка с достойными актерские работами и интересными режиссерскими находками. Чего стоят, например, белоснежные облака из мучной пыли, которыми Маруся (Ольга Сопова) и тетя Таня (Оксана Второва) перекидываются, когда собираются печь пирог или ангельское «летание» на крыльях-качелях.

На сцене и в зрительном зале в момент театрального действа рождалось понимание и сочувствие любви: «Любить надо всех, но надо научиться любить кого-то немного больше…». И юная Маруся, не успевшая испытать любовь на Земле, была награждена режиссером радостью взаимной любви: где-то на Земле (для зрителей - на экране за спинами героев) дети Маруси и Васи в ласковых лучах солнца весело смеялись, взявшись за руки...

---------------------------------------------------------------------------------------------------

Сергей Герт, директор Таганрогского драматического театра, актер:

- Сергей Давыдович, сколько лет вы руководите театром?

- Как руководитель, лет семь или восемь, точно не помню, а вообще я в этом театре и в этом городе с 1987-го года, я – не местный…

- Вы ощущаете как-то присутствие Антона Павловича Чехова в этих старинных стенах, в самом городе?

- Пожалуй, свое определенное отношение в театре и этом городе к Чехову, конечно, есть, потому что он – земляк, и не только – земляк. Мне кажется, есть еще осознание того, что он – кормилец, как был, так и есть, в хорошем смысле, и нельзя этого отрицать. Любой артист в театре и я, в том числе, думаем, что очень многим обязаны тому, что он бывал в нашем театре, что театр носит имя Чехова, ведь есть же такое выражение «гений места». Антон Павлович Чехов уехал в Москву уже сформировавшимся в Таганроге человеком. Город его юности был высококультурным и развитым: люди посещали театр, увлекались оперой, в парке играл итальянский оркестр, повсюду звучала иностранная речь – в городе было около двадцати консульств…

- Какова ваша главная театральная мечта?

- Наверное, одной мечты не может быть. Когда я был только артистом, было гораздо проще – я отвечал сам за себя, а сейчас отвечаю и за своего брата артиста, чтобы он чувствовал себя нормальным человеком, получал нормальную зарплату, поэтому я не могу делать все, что я хочу. На очень многие вещи я стал смотреть с оглядкой и не потому, что возраст: за мной двести человек, их судьбы, а все их судьбы связана только с театром, у них нет возможности еще где-то зарабатывать деньги. В итоге все упирается в зрителя, если он будет сюда ходить, значит, у театра будут средства, а артисты будут заниматься любимым делом…

- Вы хотите сказать, что театр может существовать на деньги от продажи билетов?

- Нет, конечно, но все это время мы рассчитывали только на себя, а не на то, что «они» дадут деньги на постановку, мы поставим, не дадут – не поставим. Если бы мы ждали, пока «они» дадут деньги на гастроли, мы бы не поехали никуда, они, ведь, как правило, не дают, а все время только отбирают…

- «Они» – чиновники?

- Да, нам вот все время урезают деньги на Фестиваль Чехова, который для нас всех чрезвычайно важен. Чтобы понимать Чехова, надо обязательно побывать в Таганроге, походить по тем улочкам, по которым ходил он, посмотреть на дома, которые видел он, а персонажи его произведений и сейчас бродят по нашему городу…

- Вы ведь первый раз принимаете участие в Лаборатории Театра Наций, что вы ждете от нее?

- Не могу сказать, что жду каких-то конкретных результатов, и, наверное, не надо ориентироваться на результаты, но я всегда хотел, чтобы актеры моей труппы были подвижными. У нас давно, с 1994-го года, нет главного режиссера, можно говорить о минусах и плюсах, но это все равно вынуждает актеров быть более подвижными, приноравливаться к разным режиссерам. Я очень мало и плохо знаю молодую режиссуру и, честно говоря, я ее боюсь. Это от того, что сколько раз с ней ни сталкивался, приглашая молодежь на постановку, опыт был неудачным: проходило два месяца, а спектакль все еще был только в голове у режиссера. Часто бывало, что я не принимал спектакли, мне хотелось, чтобы был сюжет, чтобы зритель понимал, что происходит. В случае с Лабораторией Театра Наций уверен, что результат будет положительный. Когда я принимал решение об участии, советовался с актерами и знаю, что им это интересно. Моей задачей стало только - высвободить время. Как в каждой труппе, у нас есть балласт, но за прошедшие годы я набрал много талантливой молодежи из Красноярска, из Барнаула, и мне никого не надо загонять на дополнительные занятия, сами бегут.

- Почему для постановки лабораторных эскизов ваш выбор пал на драматургию Брайена Фрила?

- Во-первых, потому, что там в основе - чеховская драматургия, я давно читал эту пьесу, она для меня любопытна. Во-вторых, я живу в этом городе и знаю, что зрители не воспримут современной драматургии с матом и пр., для них это неприемлемо. Здесь вся атмосфера зрительного зала, этого здания сопротивляется, восстает против подобных экспериментов.

- Вашему зданию и зрительному залу действительно можно позавидовать – архитектура редкой красоты и достоинства…

- Я много внимания уделяю театру как дому и его внутренней атмосфере. Вы ведь понимаете, когда приходите к кому-то в гости, что тут за отношения, и, если плохие - вам больше не хочется в этот дом приходить, а если атмосфера - дружная, теплая, то захочется еще и не один раз. Я внушаю артистам, что здесь все их собственное, поэтому, скажем, те ковры, которые мы купили семь лет назад, бережно сохраняют свой вид. Вот и спектакль, если он сегодня прошел плохо в силу каких-то причин, значит, завтра на нем будет меньше зрителей, здесь весь город слухами живет…

----------------------------------------------------------------------------------------------

Кирилл Сбитнев, режиссер

- окончил ЛГИТМиК, факультет драматического искусства по специальности «Артист драматического театра и кино» (мастерская Г. И. Дитятковского при АБДТ им. Г. А. Товстоногова) с красным дипломом, служил артистом «А. Р. Т. О.» («Актерское Режиссерское Театральное Общество») под руководством Н. Рощина в Москве. В 2008г. Дебютировал в качестве режиссера в Государственном Театре Наций со спектаклем «Письма к Фелиции». С 2011г. — режиссер — педагог ВГИКа (мастерская И. Н. Ясуловича). В московском Театре им. Пушкина работал ассистентом режиссера Деклана Доннеллана (спектакли «Двенадцатая ночь» и «Мера за меру»), в Государственном Театре Наций – ассистентом режиссера Томаса Остермайера (спектакль «Фрекен Жюли»).

- Кирилл, ты, как и многие молодые люди, мечтал быть актером, в итоге - поступил, окончил блестяще с красным дипломом, почему же вдруг перешел в режиссеры?

- Тут все просто: мне показалось, что в режиссуре больше возможностей для работы. Я пришел к Михаилу Александровичу Рощину, играл, и все было в порядке, а потом мне захотелось и самому что-то сделать, не в смысле каких-то амбиций, а просто там было очень интересно, наверное, витал экспериментальный дух. У меня жена – артистка, каким-то непонятным образом мы вышли на материал по Кафке, пригласили еще двух своих однокурсниц и начали репетировать в квартире, просто в «никуда». Мы не знали для кого, для чего, но надежда ведь «умирает последней». В итоге пришли в Театр Наций, показали спектакль, нам дали какую-то комнату для репетиций на три дня (это было еще вовремя реконструкции). Мы преобразовали пространство, сделали все, что могли, потом Евгений Витальевич (Миронов) и Роман Павлович (Должанский) посмотрели и сказали: «Ну да, хорошо, в октябре - премьера». Не забуду забавный эпизод знакомства с художественным руководителем Театра Наций. Евгений Витальевич поднимается по лестнице, протягивает мне руку: «Женя», я ему: «Да, я знаю», а он: «А вас как?», я: «Кирилл», он: «Режиссер?», я так неопределенно рукой махнул, неловко стало, а он улыбнулся подбадривающе. Мне очень нравится это вспоминать. Это была моя первая работа, которая пошла и мне стало очень интересно работать режиссером.

- Как получилось, что вы стали ассистентом режиссера у Деклана Доннеллана?

- Я пришел на кастинг. В тот год умер Роман Козак, Евгений Писарев становился его преемником на посту художественного руководителя, и, зная о моем спектакле, позвонил и предложил быть ассистентом.

- Какой, наверно, замечательный опыт…

- Да, я считаю Деклана своим учителем. Я пришел в театр, не зная ничего про организацию театрального дела, все спрашивал, например: «А можно включить вон тот фонарик?» и т.п. Бросили меня в воду: барахтайся, как хочешь, и это было прекрасно, и это было ужасно, потому что страшно.

- Тебя взяли еще потому, что в наличии был приличный английский язык?

- И это тоже, но на самом деле я понимаю, что меня брали как кота в мешке, никто же не знал, на что я способен…

- И на твоем месте мечтали оказаться сотни желающих…

- Конечно-конечно, и я очень благодарен Евгению Писареву за то огромное доверие. Я ведь понимаю, в каком сложном положении он сам тогда оказался, ему было крайне тяжело и морально, и политически, но доверие мне было оказано, и вот мы уже второй спектакль играем в театре, где Евгений Писарев – художественный руководитель.

- Ты ведь в «Двенадцатой ночи» еще выступал как актер?

- Это было всего несколько раз, сложилась критическая ситуация и пришлось…

- А больше в качестве актера ты не выступаешь?

- Я бы с удовольствием поиграл, но, видимо, все мое внимание сосредотачивается на режиссуре, и когда все внимание собрано на одном, оно и приходит, а когда хочется и там, и сям, это значит, ты - нигде. Если б мне предложили что-то сыграть, я бы с удовольствием откликнулся…

- Когда ты играешь на сцене, тебе, наверно, приходится отключать режиссерские мозги?

- Конечно. Это будет разрушительно, если я буду вылезать со своими желаниями и мыслями. Это совершенно разные профессии…

- Без каких качеств невозможно стать режиссером?

- Без глобальной смелости, вот актеру тоже нужна смелость, даже наглость, но в меньшей пропорции.

- Ответственность совершенно другая.

- Да-да, вот во ВГИКе одна девушка с параллельного курса Игоря Ясуловича тоже хочет стать режиссером и спрашивает меня: «Как вы это делаете?». Я говорю: «Плюю на все. Вот если мне мысль важна или идея, или ситуация, я все ей отдам». В этом смысле для меня не существует пиетета писателя. Вот Брехт и Беккет завещали не менять ни мизансцены, ничего, все сохранять так, как написано. Я считаю, что это - абсолютно неправильно. Во-первых, это такая амбиция чуть ли не Бога, истины в последней инстанции, вот «я написал и все». А я искренне верно в то, что есть актер, режиссер и драматург, и должно родиться что-то четвертое, совершенно иное, живое. Чехов тоже писал про абсолютно живых людей

- Я, кстати, не понимаю, почему у нас иногда выбирают вместо произведений Чехова пересказ Брайана Фрила, как в данном случае с Таганрогским драматическим театром. Тебе еще достался хоть какой-то оригинальный текст…

- Мне всегда легче, когда дают материал, по которому надо ставить, так ответственности меньше. К написанному я безоценочно отношусь: зачем он это написал? Ну, написал, и написал. Мы вот сейчас с артистами в театре репетировали, так вообще убирали весь контекст (это же - СОНЯ!) – да, Соня - такая женщина с каким-то прошлым, которым она живет, да, Андрей Прозоров – такой мужчина. Нам хотелось вырваться из чеховского контекста. Мне вообще кажется, что у Фрила сработало какое-то детское желание побыть Чеховым, и сейчас важно лишь, интересно ли, живо ли это вышло в качестве драматургического материала.

- Что дает тебе участие в Лаборатории? Чем она тебе интересна?

- В Лабораториях работать интересно, потому что страшно, потому что я не знаю, как это делать. Первой моей Лабораторией стала Гатчина. До встречи с артистами я знал все до поворота мизинца каждого персонажа, но на месте все мгновенно порушилось, и я строил все с нуля. То же самое произошло в Выборге, куда я приехал готовым уже наполовину, зная, что не пригодится почти ничего из домашних заготовок, так и получилось.

- То есть, рисунок спектакля ты теперь заранее не готовишь, все происходит «здесь и сейчас», с листа…

- Да, и знаете, во всех четырех Лабораториях, в которых я принимал участия, у меня ни разу не было ощущения ужаса или паники, что мы ничего не успеваем, может быть потому, что я еще мало прошел, а я, безусловно, мало прошел. Когда мы с артистами находим общий язык, то все идет довольно быстро, вот и здесь, в Таганроге, когда мы «пристрелялись» друг к другу, все пошло на взаимном доверии. Они поняли, что во мне нет желания просто «удивить». Я, конечно, хочу удивить, было бы странным, если б я не хотел этого делать, но простыми вещами, настоящими, чего мне не хватает сейчас в Москве.

- Ты работал с режиссерами мирового уровня – с Декланом Доннелланом и Томасом Остермайером, с кем сложнее было найти общий язык?

- Да нет, сложно не было. Единственной сложностью для меня были организационные моменты – организация репетиций и т.п., а что касается творческой стороны, тут все сложности уходят на второй план, потому что я понимаю, для какого дела мы стараемся. Остермайеру мы в процессе репетиций предложили с ребятами три варианта…

- Это для массовки в спектакле «Фрекен Жюли»?

- Да. Ему нужен был реалистичный эпизод с дискотекой, но до этого мы ему и маски театральные показывали, и истории каждому придумывали, и он сказал, что сцена не получилась бы такой, если б не прошли этот путь. Вообще я люблю, когда все сложно, не должно быть просто. Должно не хватать времени, денег, должны возникать трудности, и это прекрасно. Я про то, что «художник должен быть голодным» не в смысле еды, а в смысле средств.

- Когда не хватает материального, начинает работать воображение…

- Конечно, особенно на Лаборатории, когда у тебя нет художника, декораций, когда ты должен один все придумать, и еще нужно увлекать и заинтересовывать артистов, поскольку я люблю работать командой…

- Какая мысль в эскизе «После занавеса» для тебя является самой важной, что ты хочешь донести до зрителя?

- Не нужно жить прошлым, это – гибельно, это разрушает. Два наших героя застряли в прошлом, хотя они очень сильные духом люди, но они много рефлексируют и додумались до того, что все – тлен, а это самое страшное. Нужно жить мечтой, если она – настоящая.

- Есть разница в процессе работы – спектакль ты делаешь или просто эскиз?

- Нет, я целиком и полностью отдаюсь работе, всегда стараюсь делать все качественно…

- Насколько для тебя важна реакция зрителя, если ты получаешь удовольствие от самого процесса репетиций?

- Очень важна, я же для него все и делаю. Мне кажется некоторым кокетством, когда режиссеры говорят, что им неважны зрители и критики. Все важно. А получать удовольствие – так у нас профессия такая (смеется).

- А что ты чувствуешь, когда публика реагирует не так, как планировал?

- Мне интересно, я всегда за этим слежу. Допустим, они не засмеялись в том месте, на которое я рассчитывал, зато засмеялись в другом. Я каждый раз с нетерпением жду встречи со зрителем, потому что надеюсь, что и для него театр – не развлечение, а работа и я надеюсь на совместную работу, на взаимное сотворчество.

------------------------------------------------------------------------------------------

Радион Букаев, режиссер

- окончил Казанское Суворовское Военное училище, Московский Военный Университет (факультет культуры и журналистики), работал в Студенческом театре МГУ, ныне — театр МОСТ (актер, монтировщик, осветитель, заведующий художественно-постановочной частью, режиссер-педагог). В 2003 г. — организовал театр «Сакраментум» (за время руководства театр стал участником многих фестивалей в России, Белоруссии, Украине, Литве, Чехии, Германии, Армении, Иране, Испании; удалось создать собственную систему подготовки актеров для театра). В 2007 г. окончил Театральный Институт им. Б. Щукина (режиссерский факультет, мастер - А. Вилькин). С 2011 г. - участник Семинаров-лабораторий по поддержке театров малых городов России, организованных Государственным Театром Наций. С марта 2013 года — Главный режиссер Елецкого драматического театра «Бенефис».

- Радион, у тебя удивительная биография, в театральном деле ты освоил, пожалуй, все профессии, разве что не был еще директором театра…

- Директором, на самом деле, тоже был…

- Ну вот, тем более. Кто, как тебе кажется, в театре главный?

- Главное – команда. Соединение творческого и организационного. Если нет тандема между директором и главным режиссером, то ничего нет. Один человек не может ничего решить…

- А команда – это директор и главный режиссер?

- Ну, если брать среднестатистический театр, то да, а если углубляться, то это и технический директор, и главный администратор, и главный инженер…

- Тогда спрошу по-другому: кто определяет лицо театра?

- Художественный руководитель, как орган, который выдает это «лицо», а на выходе определяет команда, потому что главный режиссер должен добиться баланса между тем, что хочется поставить и тем, что нужно театру, городу и т.д.

- Ты ни разу не назвал артистов как лицо театра, они - что, ничего не значат?

- Артисты – это исполнители. Если говорить про афишу, то лицо театра – конечно, артисты, а если говорить про названия в афише, про систему принятия решений, то - режиссер и директор.

- Насколько для тебя, бывшего военного важна дисциплина? Ведь театр – достаточно хаосное образование…

- Дисциплина должна быть внутренняя, у каждого своя, каждый должен понимать, что есть коллективный договор и обязанности конкретного сотрудника, а требовать общую дисциплину, устанавливать порядки, используя чувство страха, зачем?

- Ты мог бы, например, всю жизнь работать завпостом или художником по свету, но тебя все же потянуло в режиссуру…

- Я долго к этому шел. В 22 года я понял, что хочу заниматься театром, только еще не понимал чем конкретно, где-то к 25 годам я определился, что режиссурой. Эта профессия несет в себе навыки ответственности – умение принимать решение, навыки организационные – умение объединить людей вокруг чего-то и навыки художественные – когда ты рисуешь некое полотно под названием «спектакль», вот эти три вещи мне близки. Суворовское училище дало мне не самое великое образование, но зато оно научило меня терпению и выдержке.

- Кого ты считаешь своими главными учителями в театральной профессии?

- Главный режиссер театра МГУ (ныне театр МОСТ) – Евгений Славутин, именно он взял меня в театр, мой мастер в Щукинском училище – Александр Михайлович Вилькин, а дальше – те режиссеры, спектакли которых я смотрел. Если говорить о времени, в которое я принимал решение, то это были - Петр Фоменко и Кама Гинкас.

- Ты прошел боевое крещение во многих лабораториях…

- Я недавно подсчитал их, примерно, двенадцать…

- Отличаются ли Лаборатории Театра Наций от всех прочих?

- Они отличаются. В этих Лабораториях у режиссеров гонорар меньше, но организованы они лучше всех. А еще, тот пиетет, который невольно возникает в малом городе (да в любом, практически) в связи с названием Театра Наций и именем Евгений Миронов – заставляет тебя держать марку, а артистов – испытывать некий трепет.

- Чем зацепила тебя Лаборатория в южном городе у моря Таганроге?

- В южном городе летом у моря нужна большая мотивация для работы, в принципе в театре довольно душно и жарко и репетировать достаточно непросто, но это все физические вещи, а вот творческая составляющая - «Дама с собачкой» - тема, которая меня зацепила. Мне очень интересна тема взаимоотношений мужчины и женщины на курорте.

- А Фрил тебя зацепил?

- Фрила я не выбирал. «Дама с собачкой» мне досталась в его вольном пересказе, и я пытаюсь найти какие-то свои смыслы между Фрилом и Чеховым, и это меня греет. А еще меня греет то, как актеры этому отдались, мне нравится то пространство, в которое мы попали, и я не замечаю, как проходит время репетиций.

- Тебе интересней процесс репетиций или результат (готовый спектакль)?

- Процесс. Я больше всего люблю репетировать.

Из чеховской повести Брайан Фрил сделал инсценировку, убрав «лишние» детали. История взаимоотношений мужчины и женщины, начавшаяся с легкой курортной интрижки как-то упростилась, поскольку вместо глубокого чеховского подтекста появились озвученные (специально для зрителей) мысли героев. Чехов не допускал в женщинах верности. В шутку или всерьез, но всегда его героини были готовы изменить мужьям. Антон Павлович писал «Даму с собачкой» в те времена, когда женщины целиком зависели от мужчин, Фрил пересказал чужую любовную историю в эпоху все больше приближающегося феминизма, когда мужчины не в состоянии ничего решить в собственной жизни и ждут, как поступят женщины.

Режиссер Радион Букаев постарался творчески подойти к работе: в фойе кипели страсти, распахивались настежь закрытые наглухо двустворчатые двери, стучали колеса уходившего, казалось бы, навсегда поезда, трогательно играла в тонких руках героини смешная собачка, сложенная из бумажной салфетки. Но сама история вышла довольно поверхностной, чтобы думать о ней после того, как артисты Наталья Краснянская и Олег Радченко вышли на поклон.

Режиссер Зобнин Павел Анатольевич. Родился 6 августа 1980 года в Москве. В 1999 году окончил Всероссийский институт переподготовки и повышения квалификации работников кинематографии (ВИППК) при Госкино РФ, факультет режиссуры кино- и телефильма, мастерская А. И. Суриковой и В. Д. Рубинчика. Проходил практику на Мосфильме в качестве оператора и ассистента режиссера. В 2006 году окончил Российскую академию театрального искусства (РАТИ ГИТИС), режиссерский факультет, мастерская проф. С. В. Женовача.

Для своего эскиза по повести Чехова «Медведь» режиссер Павел Зобнин занял весь театральный зал, расположив зрителей на сцене и в ложах. «Медведя» Фрил почти не тронул, добавив разве что некие объяснения, словно титры для перевода тем, кто не понимает, что происходит.

Казалось, что можно придумать после гениального телевизионного спектакля с Ольгой Андровской и Михаилом Жаровым в главных ролях, однако эскиз Зобнина доставил немало удовольствия собравшейся на показ публике. Начнем с того, что в зале с рядами, накрытыми огромными чехлами, возвышался позаимствованный из кабинета директора бюст Антона Павловича Чехова, и это к нему как к безвременно ушедшему мужу обращается безутешная вдовушка. Его же, как статуи Командора, побаивается напористый помещик Смирнов (Андрей Семенов), когда неожиданно для самого себя объясняется в любви Елене Ивановне Поповой (Марина Дрень). Вдовушку ушедшую в глубокое подполье, укрытую под тканевыми покровами, расчехляет и вытаскивает на свет наглый заимодатель, отчаявшийся получить деньги со своих многочисленных приятелей. Режиссер заставил отыграть всех упомянутых Чеховым (а за ним Фрилом) героев, и они изрядно посмешили зрителей. Остроумной показалось находка со слугой-суфлером (Роман Пылаев), который за спиной потерявшего в страстях голову хозяина, подсказывал последнему текст роли. Тут надо понимать, что эскиз спектакля готовится несколько дней (в отличие от спектакля, который репетируется несколько месяцев) и, если роль – большая, то выучить ее трудновато, так что придуманное суффлирование было не только смешно, но и оправдано. В эскизе больше похожем на цирковой капустник, чем на спектакль, тем не менее, было все, чтобы зрители с удовольствием проголосовали за то, чтобы оставить его как есть, без доработки.

В результате успешного проведения Лаборатории в театрах Ростовской области (Новошахтинске и Таганроге) появились четыре интересных эскиза, из которых при желании можно сделать полноценные спектакли. Актеры и зрители довольны. Теперь дело за администрацией. Но в любом случае, театральные труппы в этих городах уже никогда не будут прежними: они вышли на новый профессиональный уровень, приобрели новый опыт, познакомились с современной драматургией, удивили и порадовали зрителей...

Организаторы Лабораторий неслучайно для очередного творческого семинара выбрали Таганрог

Таганрог – город с особенно богатой историей и культурой. Он был основан Петром Первым в 1698 году как гавань и крепость. В Азовской флотилии проходили службу знаменитые адмиралы, в том числе Витус Беринг и Федор Ушаков. Путешествуя, здесь останавливались Александр Пушкин и генерал Раевский, здесь прошли последние дни жизни императора Александра. Это ныне Таганрог относится к малым российским городам и входит в Ростовскую область, а пару сотен лет назад о Ростове на Дону никто не знал, а вот Таганрог был шумным многонациональным портовым городом. Первые в России консульства появились именно здесь. На улицах звучало пестрое многоголосие, замечательно замешивались различные языки, образуя новое живое культурное пространство.

Самое важное для театрального мира, что в Таганроге родился и вырос Антон Павлович Чехов, и именно его имя и его творчество по сей день определяют культурное лицо города. Множество памятных мест имеют непосредственное отношение либо к самому драматургу, либо к его героям. Улицы и дома города отмечены мемориальными табличками, гласящими о местах рождения и учебы Антона Павловича, проживания его семьи и прообразов его персонажей. Центр Таганрога с его двухэтажными особняками затейливой архитектуры (позитивное влияние итальянцев и греков) на редкость хорошо сохранился, несмотря многократную смену властей и режимов. Пока любуешься видами и пейзажами, наблюдаешь за прохожими, не оставляет ощущение, что то же самое видел наблюдательный рассказчик Антоша Чехонте, вдохновленный городом и самой своей жизнью на погружение в литературу. Здесь жили и творили знаменитые современники Чехова, прославившие Россию: композитор Петр Ильич Чайковский, архитектор Федор Шехтель, поэт и драматург Нестор Кукольник, художник Архип Куинджи, клоун Анатолий Дуров. Родившаяся в городе Чехова, горячо любимая всеми актриса стала знаменитой Фаиной Раневской лишь, когда выбрала для себя сценический псевдоним из его пьесы «Вишневый сад».

материал опубликован на сайте TeatrAll

https://www.teatrall.ru/post/567-teatralnyij-proryiv-pod-rostovom/#!

Подробности: Автор: Лариса Каневская. Главный редактор; Родительская категория: ТЕАТРАЛЬНАЯ РОССИЯ; Категория: ЛАБОРАТОРИИ; Опубликовано: 31 января 2016; Просмотров: 330

Страница 1 из 2

Театральная Лаборатория Театра Наций в Хакассии - июнь 2018 года

Лаборатория в Новомосковске Тульской области. Май 2018 года

УССУРИЙСКАЯ ЛАБОРАТОРИЯ - ИЮЛЬ 2017

ЛАБОРАТОРИЯ В НИЖНЕМ ТАГИЛЕ

ЛАБОРАТОРИЯ В КИНЕШМЕ

ЛАБОРАТОРИЯ В МИЧУРИНСКЕ

ЛАБОРАТОРИЯ В ТАГАНРОГЕ И В НОВОШАХТИНСКЕ

Театральный прорыв под Ростовом
Репортаж с очередной Лаборатории Театра Наций - 11 августа 2014

Свежие публикации

Самые читаемые

Сейчас на сайте

Театральная Лаборатория Театра Наций в Хакассии - июнь 2018 года

Лаборатория в Новомосковске Тульской области. Май 2018 года

УССУРИЙСКАЯ ЛАБОРАТОРИЯ - ИЮЛЬ 2017

ЛАБОРАТОРИЯ В НИЖНЕМ ТАГИЛЕ

ЛАБОРАТОРИЯ В КИНЕШМЕ

ЛАБОРАТОРИЯ В МИЧУРИНСКЕ

ЛАБОРАТОРИЯ В ТАГАНРОГЕ И В НОВОШАХТИНСКЕ

Театральный прорыв под Ростовом Репортаж с очередной Лаборатории Театра Наций - 11 августа 2014

Свежие публикации

Самые читаемые

Сейчас на сайте

Театральный прорыв под Ростовом
Репортаж с очередной Лаборатории Театра Наций - 11 августа 2014