Об этом «после…»
Вот уже второй пьесой француженки Ясмины Реза Театр под руководством Олега Табакова обогатил свой репертуар. Пьеса «Искусство» была поставлена в Табакерке двадцать лет назад и шла с большим успехом. Сегодня молодой режиссер Данил Чащин взялся за «Разговоры после погребения». Обе пьесы Ясмины Реза не отличаются навороченными сюжетными перипетиями, зато необычайно привлекательны доскональным знанием драматургом человеческой и актерской психологии. Их интересно смотреть и в них есть, что играть.
Слово «погребение» в названии нового спектакля скрылось за многоточием, оказалось необязательным. «Разговоры после…» - так же свойственны интеллигентным людям, как и регулярная рефлексия, вечное выяснение отношений и бессмысленный возврат в прошлое людям закомплексованным и неуверенным.
Главные герои пьесы – трое взрослых детей, для которых умерший отец значил так много, что и после того, как на его могилой высыпается последняя горстка песка, все действия и помыслы они сверяют по нему. Виртуального отца в спектакле Данилы Чащина представляет Андрей Смоляков. Его лицо, растираживанное на нескольких экранах, эмоционально реагирует на происходящее, словно тот все слышит и видит. Его присутствие реально до мурашек, хотя Ясмина Реза специально перед текстом пьесы отметила для будущих постановщиков: «В спектакле не должно быть никакого реализма…».
Художник Николай Симонов засыпал все пространство сцены мягким золотистым песком, который идеально символизирует ускользающее, просыпающееся сквозь пальцы время. Песок в спектакле заменяет и кофе, и воду (песком из лейки «поливают» цветы), песок сыпется с неба, изображая проливной дождь… Помните, как в детской песочнице можно было легко сотворить целый город или «испечь» куличи, или поиграть в магазин …да, что угодно. Овощи для жаркого в спектакле Чащина представляют разноцветные пластилиновые губки. Сигары - мармеладные трубочки, их «курят», откусывая по кусочку и т.д.
Старший сын Натан (Евгений Миллер), его сестра Эдит (Марина Салакова) и их младший брат Алекс (Иван Шибанов), прощаясь с отцом, пытаются начать самостоятельную жизнь. Им всем перевалило за сорок, этим трем взрослым людям, не сумевшим обзавестись собственными семьями. У каждого - личный список претензий ко всему миру, но, прежде всего к отцу, которому они продолжают предъявлять счеты.
Элиза (Ольга Красько) - катализатор бурных выяснений, перемен в семье. В то время как сама девушка выглядит достаточно безучастной, у всех членов семьи сносит крышу, в какой-то момент даже у Натана – самого благополучного и уравновешенного из них. Герой Евгения Миллера недолго держится ровно. Он мог бы справиться со своей запретной любовью к Элизе один, но девушка неожиданно проявила инициативу, как тут сохранишь выдержку?
Эдит (Марина Салакова) – младшая сестра Натана и старшая для Алекса постоянно рыдает, впрочем, в такой день вполне объяснимо, но из всей палитры режиссер оставил актрисе одну черную краску. А ведь Эдит - очень даже внезапная и противоречивая: пригласив Элизу на похороны, возмущается ее нежелательным присутствием; мечтая женить хотя бы одного брата, бестактно вмешивается в их личную жизнь; укоряя девушку за то, что сводит с ума двух мужчин сразу, все же уговаривает ее остаться. И свои чувства у нее есть, просто она не позволяет их себе.
Зато чувства бушуют в безумном Алексе, хватающем ледоруб вместо секатора, чтобы извести в саду мирный чертополох. Тут молодой режиссер слегка переборщил («конечно, Александр Македонский – герой, но зачем же стулья ломать?»). Трудно человеку, не так давно пережившему переходный возраст, понять состояние людей в переломные моменты среднего возраста. Алекс ведет себя так, что иногда прямо на сцену хочется вызвать скорую неврологическую помощь.
Артисты замечательные и текст хороший, но отчего-то порой становилось неловко: несколько мелочей досадливо мешали восприятию. Свежую могилу отца дети, буквально, растаптывают, словно не замечая. Элиза оставляет свою туфельку в песке, пытаясь убежать после объяснения в любви, но ее никто не бросается искать, как Золушку. Тогда она возвращается и почти все действие продолжает прихрамывать в одной туфле, хотя босиком было бы куда удобнее. Про ледоруб я уже упоминала….
Зато зрители наверняка испытают чистейшее удовольствие от чудесной пары - Пьера (Борис Плотников) и Жюльены (Марианна Шульц). Борис Плотников деликатно и точно рисует портрет дяди, легкого «прожигателя» жизни, любителя и любимца женщин, радующегося пустякам и отличающегося от остальных членов семьи, из всего создающих проблемы. С добродушным недоумением он наблюдает за происходящим, пытаясь всячески разрядить обстановку. Его жена Жюльена – женственная, наивная, не очень, может быть, далекая, зато сердечная и занятная.
Жюльена расцвечивает и согревает холодный дом, в котором всем неуютно. Выглядит она нелепо в этой вычурной цветочной шляпе, зато в душе у нее - незабудки. Заботливо, по-матерински, Жюльена объясняет перезрелой девушке Эдит, что хорошо выглядеть нужно всегда: «Краситься и одеваться надо для себя, и уж тогда, наверняка, кто-нибудь появится…».
Эх, велись бы все эти разговоры не «после», а до, жизнь у кого-то могла бы сложиться иначе. Людские судьбы часто вершат произнесенные или невысказанные слова. Вот театр и дарит нам возможность «после…» вечера подумать над этим.
фотографии Михаила Гутермана
статья опубликована в журнале "Театральный мир" № 3 за 2018 год